|
Скоггинс. Эти добропорядочные граждане ничего не сообщили властям, опасаясь, «как бы чего не вышло», зато отправились прямиком к Сиду и все ему выложили – разумеется, не бесплатно. А вот и результаты анализа крови: Победитель с Большой Буквы накачан марихуаной, бензедрином и выпивкой. За солидное вознаграждение от Сила врач согласился продать ему этот анализ, а взамен состряпать фальшивый. Запись ею собственной болтовни в больнице, в полубреду – признания, которых хватило бы на двадцать лет за решеткой. Убедительное доказательство того, что 24 октября 1947 года у отеля «Матибу Рандеву» Джек В. пристрелил двоих ни в чем не повинных граждан.
– Я помогла Ламару забраться в машину. Отвезу его в больницу. Джек оборачивается. – Слишком уж все гладко, чтобы быть похожим на правду. У Пэтчетта есть копии, верно? Снова та же подкупающая улыбка. – Конечно. Сид предоставил ему копии всех документов, кроме досье на самого Пэтчетта. Эти копии он сохранил как страховку. Пирс не доверял Сиду. Здесь все досье Хадженса, а значит, и досье на Пирса тоже здесь. – И значит, копия моею досье у вас тоже есть. – Есть, мистер Винсеннс. Джек попытался повторить ее улыбку. Не вышло. – Все, что я знаю о вас. о Пэтчетте, о его делах и о Силе Хадженсе, немедленно отправится на депозит. Несколькими копиями, в нескольких сейфах нескольких разных банков. Если со мной или с кем-то из моих близких что-то случится, мои признания попадут в полицию Лос-Анджелеса, в офис окружного прокурора и в «Лос-Анджелес Миррор». – В шахматах это называется пат. Что ж. договорились. Хотите разжечь огонь? Джек склонил голову. Линн протянула ему канистру. Джек плеснул на папки бензином, бросил спичку – бумаги запылали сразу, вверх полетели черно-огненные лохмотья. Джек смотрел на костер, пока не заслезились глаза. – Езжайте домой, сержант. Вам нужно выспаться. Выглядите вы просто ужасно.
* * *
Он и поехал домой. Только не к себе – к Карен. Эта мысль пришла к нему внезапно. Накатило – точь-в-точь как вчера с Клодом Дайнином и его колесами. Он не знал, что скажет, не хотел придумывать слова. Чтобы отвлечься, включил радио. По-военному суровый голос диктора: – … Вся полиция поднята по тревоге: южная часть Лос-Анджелеса превратилась в поле охоты на людей. Повторяем: полтора часа назад Рэймонд Коутс, Тайрон Джонс и Лерой Фонтейн, обвиняемые в массовом убийстве, известном как бойня в «Ночной сове», совершили побег из тюрьмы в центре Лос-Анджелеса. Накануне побега все трое были переведены для допроса в другой, не столь строго охраняемый корпус тюрьмы. Побег был совершен при помощи связанных простыней: обвиняемые спустились на высоту второго этажа, после чего спрыгнули на землю. Представляем вам комментарий Рассела Милларда, капитана полиции Лос-Анджелеса, одного из руководителей расследования, сделанный немедленно после обнаружения побега. – Я… я полностью принимаю ответственность на себя. Это я приказал перевести подозреваемых в другое отделение. Я… будут приняты все меры к скорейшему задержанию. Я… Джек щелкнул тумблером. Вот и конец карьере Милларда со всеми его старорежимными принципами. Карен открыла ему дверь. – Боже мой, милый, где ты был?! – Карен, ты выйдешь за меня замуж? – Да, – отвечает она.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Эд в машине на перекрестке Первой и Олив. Рядом лежит отцовский дробовик. Снова и снова Эд прокручивает в мозгу план действий, прислушивается к собственной интуиции. Сахарный Рэй Коутс: «Роланд Наваретте, живет на Банкер-Хилл. Держит блатхату для тех, кто винта из тюряги нарезал». |
