Джон Селфридж облизнулся и бросил последний страждущий взгляд на столовую.

— В общем-то, мы собирались. Но, к сожалению, оказалось, что многие в нашей группе плохо переносят жару. Нам нужно идти дальше. Ведь две недели — слишком короткий срок, чтобы успеть все посмотреть. Да вы и сами знаете.

— Вы не собираетесь здесь ночевать?

— К сожалению, нет. Завтра утром мы должны быть уже далеко отсюда. Э-э… Не найдется ли у вас чего-нибудь холодненького?

— Доктор Селфридж, я надеюсь, вы меня простите, но я не могу вас пригласить. У нас слишком мало времени, поэтому дорога каждая минута. Нам бы хотелось как можно скорее снова приступить к работе.

Дружелюбная улыбка исчезла.

— Понимаю. Ну хорошо…

Селфридж снова поднял шляпу, вытер платком блестящую лысину и сказал:

— Было приятно с вами познакомиться, доктор Дэвисон. Со всеми вами…

Рон прокричал ему вслед:

— Приятного вам путешествия!

Они стояли молча, глядя вслед круглому коротышке, который взобрался на своего осла и не спеша отправился в обратный путь.

— Не спускай с него глаз, — приказал Марк Абдуле. — И сразу же сообщи мне, как только паром отчалит от берега.

Марк сидел за своим письменным столом и занимался составлением плана исследования гробницы и вывоза возможных находок. Вдруг Рон поднял полог на двери и молча застыл у порога. Марк обернулся и посмотрел на него:

— Что случилось?

— Все повторяется.

— Что?

Лицо Рона стало серьезным, а губы побелели.

— Мы повторяем путь экспедиции Рамсгейта. На каждом из нас лежит проклятие.

Марк отложил ручку.

— Рон…

— Я хочу кое-что тебе показать.

— Интересно что?

Но Рон не ответил. Он повернулся на каблуках и вышел из палатки в ночную темноту. Марку стало любопытно, и он последовал за ним. Они подошли к лаборатории, но вошли не сразу, так как Рону пришлось немного повозиться, прежде чем он сумел зажечь свет. На столе перед ними лежал скелет.

— Хотелось бы знать, как ты объяснишь мне вот это, — обстоятельно начал Рон. — Что ты скажешь об этом как ученый.

Рон подошел к столу и взглянул на скелет. Когда Марк остановился рядом с ним, он тихо продолжил:

— Пока ты составлял план раскопок, я осмотрел его.

Лампочки над их головами раскачивались на веревке из стороны в сторону, отбрасывая на стены палатки уродливые тени. Когда игра света и тени коснулась головы покойника, выражение его лица как будто изменилось.

— Взгляни сначала на его руки, — сказал Рон. — Указательный палец длиннее, чем безымянный.

— Да?

— А теперь посмотри на свою руку.

Марк вытянул вперед руку, указательный палец был короче, чем безымянный.

— Ну и что это…

— А теперь посмотри на изгиб бровей и форму височной кости.

Марку пришлось наклониться совсем близко к костям. Когда на него пахнуло трупным запахом, ему вдруг показалось, что скелет оскалился в отвратительной улыбке.

— И, наконец, — продолжал Рон, — бедра. Достаточно только взглянуть на них.

— Куда ты клонишь?

— Этот скелет, Марк, принадлежит не мужчине, а женщине.

Марк удивленно поднял брови:

— Женщине… ты уверен?

— Абсолютно. При помощи лупы я исследовал ее кости. Ей должно было быть около сорока.

Марк был не в силах оторвать взгляд от презрительной ухмылки черепа.

— Пусть так, тогда значит, что это скелет Аманды Рамсгейт.