На ее плечах вместо головы находились два глаза без век и твердое щупальце скорпиона.

У Рона вырвался тонкий сдавленный возглас, походивший больше на жалобный писк котенка.

Выйдя на свет, чудовище ненадолго остановилось, зловеще щелкая своим блестящим желтым щупальцем. Затем женщина-скорпион с неподвижно висящими руками, покачиваясь, двинулась дальше. У входа одной из палаток она остановилась. Марк хотел закричать, чтобы предупредить об опасности, но у него пропал голос и он не мог даже дышать. Он был парализован, как во сне. Он мог только с ужасом наблюдать за тем, как она вытянула вперед свои тонкие руки, будто хотела кого-то обнять, и исчезла в палатке.

Из палатки послышался ужасающий пронзительный вопль. Марк, очнувшись от оцепенения, упал на колени. Один за другим в палатках зажглись огни. На улицу выбежала Жасмина, поспешно запахивая на ходу свой халат. Полуголый Сенфорд Холстид, с испуганным лицом, спотыкаясь, выскочил из своей палатки.

В ночи снова раздался пронзительный крик. На этот раз и Рон зашевелился. Он сдвинулся с места, пошатываясь, пробежал по лагерю и распахнул дверь палатки, в которую только что проникло чудовище.

На полу с перекошенным от ужаса лицом сидел Абдула. Он запрокинул голову и снова пронзительно закричал.

Тут все ввалились в палатку: Жасмина, судорожно сжимавшая в руках свою медицинскую сумку, Холстид, тупо смотревший перед собой вытаращенными глазами, Рон, дрожащий и всхлипывающий, и, наконец, Марк, который, налетев с разбегу на арматуру палатки, ошарашенно уставился на тело Хасима.

Он лежал на спине, обнаженный, с широко раскрытыми, безжизненными глазами, а его тело было сплошь покрыто отвратительными желтыми скорпионами, которые снова и снова вонзали в него свои щупальца.

ГЛАВА 22

Марк изо всех сил старался сдержать дрожь в руках, но ему это не удавалось. Наливая себе бурбона, он расплескал на пол добрую половину виски. Вдруг полог на двери приподнялся, и он, вскрикнув от ужаса, выронил стакан из рук. Это была Жасмина.

Она выглядела очень усталой, ее волосы были растрепаны. Она села напротив Марка на кровать Рона:

— Они уже спят.

Марк поднял стакан, плотно прижал к его краю горлышко бутылки, и таким образом ему наконец-то удалось налить себе виски, которое он тут же залпом выпил.

— Пойдемте, я дам вам успокоительное, — сказала Жасмина.

— Не надо, уже все в порядке. Не беспокойтесь. Я не собираюсь напиваться. — Он поставил бутылку и стакан на ночной столик и провел рукой по волосам. — Так значит, остальные уже пришли в себя.

— Я вынуждена была сделать мистеру Холстиду и Абдуле укол, чтобы они заснули. А миссис Холстид, как ни странно, даже не проснулась от криков Абдулы, она и сейчас спокойно, крепко спит.

— А как Рон?

— Он занимается тем, что расставляет камеры вокруг лагеря и возится с проводкой. Он говорит, что если это произойдет еще раз, то он сделает снимки.

Марк прислушался, но ему было совсем не до веселья.

— В этом весь Рон!

Он внезапно закрыл лицо руками и начал всхлипывать:

— О Господи, она же предупреждала меня…

— Марк… — Жасмина попыталась успокоить его.

Он поднял голову.

— Мы должны уехать отсюда — продолжала она.

— Нет, — ответил он.

— Мы должны уехать отсюда, все вместе, и причем немедленно.

— Этого они и добиваются, — сказал он сдавленным голосом. — Доменикос и умда. Разве вы этого не понимаете? Они хотят избавиться от нас.