— Минуточку… — Холстид заметил револьвер и вошел в палатку. — Это еще зачем?

— На случай, если нам придется защищать себя или гробницу.

— В этом нет никакой необходимости, Дэвисон, — зло ответил Холстид. — Мы уезжаем.

— Что?

— И вам не удастся нас задержать.

Марк вопросительно взглянул на своего друга:

— Рон?

— Мы должны уехать, Марк. Нам нужно спасаться.

— Ну что ты говоришь! Послушай, я немедленно отправляюсь в Эль-Тиль и обещаю тебе, не пройдет и часа, как полиция будет здесь.

— А теперь послушайте меня, Дэвисон! — закричал Холстид сквозь свой окровавленный платок. — Я не знаю, что за тварь была здесь и разделалась с египтянином, но я не собираюсь сидеть здесь и ждать, когда ей взбредет в голову вернуться! Меня абсолютно не волнует, кто или что это было. Знаю только, что моя жизнь в опасности!

— Куда же вы поедете?

— Мы едем в Маллави. Свяжитесь с Каиром, пусть они сами заканчивают раскопки. Меня они больше не интересуют.

Когда Холстид повернулся, чтобы уйти, Марк схватил его за рукав:

— Вы не можете оставить лагерь на произвол судьбы! Разве вы не понимаете, что именно так вы и поступаете?

— Ну и что? Оставьте вы им этот проклятый лагерь! Ни одна мумия не стоит того, чтобы я рисковал ради нее своей жизнью! — Холстид оттолкнул Марка и выскочил из палатки.

— Не понимаю!

— А я присоединяюсь к нему, — сказал Рон и поспешил вслед за Холстидом.

Марк некоторое время задумчиво стоял на месте, держа в руке пистолет. Потом он отшвырнул его на кровать, схватил рубашку и тоже выбежал из палатки.

Когда Марк догнал их, они уже были в «лендровере». Сенфорд сидел, прислонившись щекой к стеклу, а Рон занял место за рулем. Жасмина стояла рядом, заламывая руки. Когда она увидела Марка, то сразу же бросилась к нему навстречу:

— Я не могу их остановить! Он не может ехать! Он слишком болен, не разрешай им уехать, Марк!

Он посмотрел на Холстида, рубашка которого уже вся была залита кровью.

— Будьте же благоразумны. Дайте мне всего лишь один час. Я привезу полицию и врача…

Когда «лендровер» тронулся с места, Марк все еще кричал что-то им вслед. Потом он бросился к другой машине, на ходу обращаясь к Жасмине:

— Ты останешься здесь с миссис Холстид.

…Через несколько минут оба «лендровера» остановились в облаке песка и пыли. Но никто не стал дожидаться, пока оно уляжется. Холстид и Рон выпрыгнули из машины и со всех ног понеслись к реке.

— Подождите же! — закричал Марк, почти наступая им на пятки. — Пойдемте со мной к умде! Там вы будете в безопасности!

— Лучше тебе поехать с нами и позвонить из Маллави! — бросил ему Рон через плечо.

Марк, сжав кулаки, посмотрел им вслед, а потом быстро направился к дому умды.

В деревне было необычно тихо. Узкие переулки как будто вымерли. Нигде не было видно детей, играющих в песке. Двери домов были наглухо закрыты, из темных окон не раздавалось ни единого звука. На осиротевших полях виднелись оставленные плуги. Только ветер гулял между глиняными домами.

Когда Марк подошел к дому умды, он увидел, что дверь заперта, а окна забиты соломой. Сначала Марк громко и настойчиво стучал, а потом попытался силой открыть дверь, но дом был крепко заперт.

Он развернулся и пошел по тропинке на окраину деревни, к дому Константина Доменикоса. Но на этот раз во дворе не играли дети. Двери и окна были заколочены.

Марк растерянно остановился и снова бросил взгляд на опустевшие поля.