– Вижу, вам уже песни посвящают, – услышала я вдруг рядом знакомый голос, и сердце пропустило удар.

Около меня стоял Максим и весело улыбался.

– Это было бы смешно, если бы не было так… неловко, – ответила я, пытаясь не слишком откровенно на него пялиться. Просто ему очень шла его небесно голубая майка поло и светлые брюки, а ещё он был гладко выбрит и приятно пах свежей туалетной водой.

– Я могу вас украсть, если хотите, – Максим продолжал заразительно улыбаться.

– Когда хотят украсть, то не спрашивают об этом, молодой человек, – ему в грудь уткнулся красный ноготок Фаины Эдуардовны, вернувшейся с танцпола. – Это просто делают.

– Но и мы сейчас не в средневековье, – я неожиданно для самой себя встала на защиту Максима. – Меня не надо красть.

– Не слушайте её, Максим…

– Меня не надо красть, – повторила я громче. – Я могу уйти по собственной воле, – и уже уверенней взглянула на Максима. – Так как?

Максим с усмешкой склонил голову и отставил локоть, предлагая мне взять его под руку. Что я и не преминула сделать.

– Мне нужно сбежать отсюда раньше, чем закончится песня, – призналась я ему со смешком.

– С удовольствием вам в этом помогу, – и Максим повел меня к выходу, ловко лавируя между танцующими.

– Возвращаться не спешите! – крикнула нам вслед Фаина Эдуардовна, сияя улыбкой. – Ростислав меня проводит.

На улице моя бравада ослабела, и ее вновь стало теснить смущение. Я даже убрала руку с локтя Максима, хотя сразу об этом пожалела.

– Итак, куда пойдём? – поинтересовался он.

– Ну, у вас же был, наверное, какой то план, когда вы предлагали меня украсть? – пошутила я.

– Это вообще то было спонтанное решение, – улыбнулся Максим. – Мой изначальный план был вас найти и пригласить на танец.

– Значит, я нарушила ваш план, простите, – я с улыбкой закусила губу.

– Ничего. У меня всегда есть запасной план. Как насчёт прогулки у озера?

– Этот план мне нравится, – одобрила я, и мы медленно пошли по дорожке в сторону водоёма.

– На территории санатория есть много интересных мест, – заговорил Максим снова. – Например, дуб, которому уже более ста лет. Родник, по легенде, с живой водой. Мостик поцелуев…

– Прямо как в Питере? – усмехнулась я.

– Почти, только он чуть меньше, – засмеялся он.

– Признаться, я мало что ещё посмотрела на здешней территории. И боюсь, что не успею посмотреть, – сказала я.

– Почему?

– Через три дня я уезжаю отсюда. У меня начинается свой отпуск, и я улетаю к своей подруге в Турцию, – я это произнесла и вдруг не почувствовала никакой прежней радости, никакого предвкушения от предстоящего отдыха.

– А как же Фаина Эдуардовна? – на лице Максима появилась растерянность.

– К ней на смену мне приедет внучка. А с Фаиной Эдуардовной я уже увижусь, когда вернусь домой.

– Значит, если у вас всего три дня, – Максим кашлянул, будто пытаясь скрыть разочарование, а потом снова улыбнулся, нарочито широко, – нужно все показать вам по ускоренной программе. И начнем мы прямо сейчас.

Этот вечер, наполненный вечерней свежестью, ароматом хвои и флоксов, пронизанный лучами заходящего солнца, освещенный нашими улыбками и смехом, запомниться мне надолго. Максим водил меня от достопримечательности к достопримечательности, сопровождая все увлекательным рассказом и шутками. Мы вместе пытались обнять необъятный дуб, спустились к роднику и пили из него воду, такую холодную, что сводило зубы. Там же я чуть не утопила свою туфельку, но Максим, как всегда, отважно спас ее.