Жена уходит.

Садитесь, садитесь, шинель скиньте. Что случилось?

Ротмистр (запирает двери за Женой, оглядывается). Здесь никто не слушает?

Смотритель (тревожно). Нет, нет! Да ведь вон как ревет, до того ли.

Ротмистр. Га-асподин полковник, прошу вас.

Полковник подходит.

То, что я сообщаю, — политическая тайна!

Смотритель (испуганно). Есть, есть!

Полковник мотает головой.

Ротмистр. Конечно, напоминать вам о присяге я не имею права. (Пауза.) Сегодня ночью мимо вашего маяка должно пройти парусное судно. Оно должно дать вам на маяк сигнал: семь, слышите, семь белых вспышек, семь огней!

Смотритель. Семь огней…

Ротмистр. Так, семь огней. Вы обязаны немедленно сообщить по телефону сто восемьдесят три-двадцать, запишите: сто восемьдесят три-двадцать.

Смотритель (пишет). Сто восемьдесят три-двадцать.

Ротмистр. Так, сто восемьдесят три-двадцать… Сообщить одно слово: «Прошло». Одно слово: «Прошло». Надеюсь, поняли? Через несколько дней судно это подойдет к вашим берегам опять-таки ночью. Ночь-ю! И даст тот же сигнал. Помните какой?

Смотритель. Семь огней…

Ротмистр. Семь огней! И вы не-мед-ленно же по тому же телефону, помните?

Смотритель. Сто восемьдесят три-двадцать…

Ротмистр. Так-с, немедленно сообщите: «пришло», и больше ничего. Только не прозевайте. Халатности тут быть не может! И если вы не сообщите, вы, надеюсь, соображаете, как это будет понято?

Вахтенный (врываясь). Ваше благр… там человека…

Ротмистр. К чер-ту-у!

Вахтенный скрывается.

Виноват, я распорядился. Так что зевать нельзя-с. Впрочем, вот что! Господин полковник, рекомендую вам остаться здесь, так сказать, в помощь бдительности господина смотрителя. У вас дел много, вдвоем оно вернее. Не так ли?

Полковник. Конечно, конечно.

Ротмистр. Затем честь имею. (Встает, шаркает. В дверях.) Итак! Халатности быть не может!

Жена (вбегает). В чем, в чем, голубчики, дело?

Полковник (мрачно). Такое дело!.. (Машет рукой.)

Смотритель. Закрой, матушка, двери. (Полковнику.) Иван Васильич, что это? Зверем каким.

Полковник (конфиденциально, шепотом). Да тут революционеры за оружием в Болгарию едут, на паруснике.

Жена. Господи!

Полковник. Ну, а там у этих есть свой… на судне.

Жена. Провокатор?

Полковник. Ну, одним словом, есть там на судне человек у них, который должен дать знать жандармам, когда выйдут.

Жена. Схватят?

Полковник. Эка штука! Нет: вот когда, матушка, они назад-то пойдут, с оружием, с поличным, так сказать, он-то, этот-то, опять дает знать сигналом: семь огней, семь вспышек. Вот тут-то их и цап-царап. Вот что!

Жена. Ах мерзавец! А нельзя как-нибудь не говорить? Не видеть?

Смотритель (кричит). В отставку, что ли?

Полковник. Да, уж теперь служба…

Смотритель. Мамаша! Графинчик! Эх, жизнь собачья!

Жена. Только не очень, господа… Да, впрочем, уж как тут… (Подает графинчик, рюмки.)

Смотритель (по телефону).