– Записывайте адрес, – начал было мужчина и осекся.

Из трубки Ката услышала высокий женский голосок:

– Говорите адрес. Алло. Вы меня слышите? Назовите адрес.

Нажав на кнопку отбоя, мужчина поднялся с колен и уперся в Кату затуманенным взглядом.

– Что ты сказала? Деньги? В конце месяца?

– Так говорила Ася. А почему вы отсоединились, вы же адрес не назвали.

– Черт! Черт! Ненавижу! Как они посмели?

Катарина стояла ни жива ни мертва.

– Наберите «ноль три», – крикнула она, видя, что мужик, оставив телефон на полу в прихожке, неторопливо направился в кухню.

– Врачи уже не помогут, Аська мертва. Это они! Сволочи!

– Вы Борис?! – дошло вдруг до Каты.

– Борис, – отозвался Плешников.

И вдруг ни с того ни с сего он пошатнулся, а потом в два прыжка подскочил к Катарине, крепко схватил ее за руку и, не обращая внимания на ее стон, прохрипел:

– Ты кто? Ты с ними заодно? Отвечай, тварь!

– Я ни в чем не виновата. Борис, пустите, мне больно. А-ай!

– Как ты здесь оказалась, кто тебя подослал?

– Никто. Да пустите вы, я все объясню. Я привезла вам письмо. – Свободной рукой Катарина попыталась достать из кармана письмо, но рев Плешникова ее парализовал.

– Я тебя по стенке размажу. Говори, с кем ты приехала?

– Одна. Адрес узнала от бабы Клавы. Письмо... Там стоял ваш старый адрес... Дрыгово... Клянусь, я оказалась в квартире за несколько секунд до прихода неизвестного.

Ослабив хватку, Борис взглянул на бездыханное тело супруги и уже более мягким голосом спросил:

– Сколько их было?

– Не видела, – мотала головой Ката.

– Возраст?

– Говорю же, Ася затолкала меня в туалет, я лишь слышала его голос.

– Низкий?

– Пожалуй, да. Хотя я могу и ошибаться, сильно перенервничала.

Плешников обхватил голову руками:

– Аська! Аська, что же делается?

– Борис, мне кажется, необходимо вызвать...

– Убирайся! Уходи вон! Немедленно.

– Но письмо...

– Проваливай, пока не попалась под горячую руку. Уйди по-хорошему, иначе я за себя не ручаюсь. – Глаза Плешникова налились злобой, и Ката посчитала для себя лучшим как можно скорее выскочить на лестничную клетку.

На улицу она выбегала, ощущая ноющую боль в запястье. У Бориса была железная хватка, и огромных размеров синяк Копейкиной был обеспечен.

То и дело оглядываясь назад, Катарина неслась по дороге в сторону остановки. Только сейчас ей сделалось по-настоящему страшно. Затылок отозвался тупой болью, а в ушах нарастал бешеный стук сердца.

Немного успокоиться Ката смогла, лишь оказавшись в вагоне метро. Дрожь пошла на спад, сердцебиение пришло в норму, но жутко захотелось спать. Сонливость буквально валила Кату с ног. Кое-как добравшись до дома, Катарина прошмыгнула в ванную, приняла контрастный душ и улеглась в постель. Организму требовалось дать передышку, в настоящий момент не хотелось ни размышлять, ни анализировать. Придать столь необходимых сил был в состоянии только сон – здоровый сон, в котором хотя бы на время можно спрятаться от жестокой реальности.

Утром Катка вышла на балкон. Голова напоминала пустой чан, не давали покоя мысли об Асе. Только сейчас она сознала, что вчера стала свидетельницей убийства. Убийства! Неизвестный лишил Асю жизни, пока Ката отсиживалась в туалете. Почему Ася поступила так, а не иначе? Почему она практически силой затолкала гостью в санузел? Ведь если от мужика исходила опасность и Ася понимала, что ее жизнь под угрозой, было бы куда проще оставить Кату в коридоре. Вряд ли мужик решился бы на убийство в присутствии постороннего человека.