Через десять минут Кристина поняла, что от плохого настроения не осталось и следа. Лесничий явно обладал волшебным даром превращать ординарные события в праздник для души и тела. И еще она осознала, как вымоталась за прошедшую неделю. Устроила себе такие гонки, и ради чего, спрашивается? Чтобы побыстрее освоить новую технику живописи? Боится, что пока она возится и учится, вся жизнь мимо пройдет?

С некоторой долей удивления Кристина обнаружила, что ее ужасно тянет к Ивану. Прямо сейчас, сиюминутно. Но как дать ему это понять? А может…

И Кристина устроила такое, воспоминания о чем еще долго-долго вгоняли ее в краску. Она просто взяла инициативу в свои руки. Лесничий в первый момент слегка ошалел от подобной смены ролей, но с удовольствием принял игру. Кристина чувствовала себя царицей, да что там — Клеопатрой! «Где тот безумец, что ценой своей жизни заплатит за ночь моей любви»? И Иван активно участвовал в этом любовном спектакле. Он то изображал из себя беззащитного и поверженного врага, то молил о снисхождении. В общем, дурачились и отрывались по полной программе.

Увы, на эту сладкую бочку меда отыскалась-таки пресловутая ложка дегтя. В том момент, когда еще чуть-чуть, и Кристина бы оказалась на самом пике наслаждения, в дверь настойчиво позвонили. Один, другой, третий раз.

Разозленная Кристина лихорадочно пыталась отыскать рукава у пеньюара, пока Лесничий впрыгивал в спортивный костюм на голое тело, и первой подошла к двери, чтобы узнать, какие это непрошеные гости пожаловали к ним в такое неурочное время.

Посмотрела в глазок. Странно. Никого не видно. Вот еще новости! Соседская ребятня, что ли, балуется? Или опять пытаются продать мешками сахар, муку и прочие крупы? Но тогда почему так поздно? Уже одиннадцатый час, в конце концов!

Лесничий отодвинул Кристину в сторону, сам посмотрел в глазок, потом приложил ухо к двери. Стоял он так довольно долго, но, судя по всему, безрезультатно.

— Кристя, из твоих окон выход из подъезда виден?

— Нет, только часть двора и выезд.

— Жаль.

— А что такое? Кто это был?

— Не знаю. И мне это не нравится. Я просто слышал, как поехал лифт. Ладно, забудем. Пошли обратно.

Не сразу, но Иван смог сделать так, что Кристина напрочь забыла об этом злосчастном звонке. И потом еще долго лежала обессиленная, с разметавшимися по подушке волосами, чему-то счастливо улыбаясь во сне.

* * *

Изготовление вожделенного палантина заняло целых два дня. Сначала Кристина долго сооружала временный подрамник, пока не додумалась, что расписывать шарф можно, в принципе, и поэтапно. Полдня долой. Затем окончательное обдумывание рисунка и нанесение предварительных линий на материал. Прощай вечер. Так что весь следующий день, а это было 30 декабря, она провозилась с будущей обновкой. Кристине до смерти хотелось предстать на Новый год именно в этом наряде: вечернее платье и газовый шарф. Охота, понятное дело, пуще неволи, так что Лесничий, глядя на свою подругу, только посмеивался. Он первый день, как вышел в отпуск — остался недогул в две недели, — и поэтому мог не волноваться за то, что придется дежурить под новогодние праздники.

Иван в свою очередь тоже вел приготовления к завтрашнему торжеству. С разрешения Кристины он установил на подоконнике антенну на магнитной подошве, которую для верности привязал к оконной раме. Потом настал черед настройки рации. Выяснилось, что окна Кристины выходят четко на Теремок, так что сигнал шел чистый и четкий. Да и операторы Лесничего принимали на семь, на восемь в плюсе — не меньше. Завтра, как только пробьет полночь, он вместе с Кристиной будет поздравлять Службу спасения с Новым годом, передавать приветы родной третьей смене.