Во второй половине дня при погожей погоде мы сопровождали Дидье к Temple de la Gloire, приношению республики победителю при Хоэнлиндене, генералу Моро. Сейчас там живет Освальд Мосли, когда приезжает во Францию. Перед террасой небольшое озеро; лебеди подходят к столу.

Разговор с леди Дианой о ее сестре, которая в Английском саду Мюнхена пыталась застрелиться из-за несчастной любви к Гитлеру: «Скорей из-за романтического расположения». Мне помнится, это случилось уже во время войны; немецкий хирург отказался оперировать, что я считаю благоразумным. Гитлер приказал самолетом отправить раненую в Англию, где вмешательство докторов завершилось успешно. Я снова нашел подтверждение своему мнению: самоубийства относятся к нигилистической среде. Они сопровождают также жизненный путь Гитлера; конец имперской канцелярии напоминает «Смерть Гелиогабала».

У сэра Освальда Мосли, летчика во время Первой мировой войны, несмотря на тяжелое ранение вследствие падения с высоты, открытое, мужское лицо. Хаксли обрисовал его в «Point-Counterpoint». Другие летчики его возраста, как Геринг и Бальбо, в политическом плане продвинулись высоко, но кончили плохо — Мосли легко отделался. Этому способствовала небольшая доля мавританства. В таких кругах могут забросать помидорами на рынке, однако щадят при проскрипциях.

Об общих знакомых, например, об Абеле Боннаре. Они видели его в Мадриде. Леди Диана, обращаясь к нему:

— Сегодня, если не посидел в тюрьме, и в разговоре не поучаствуешь.

На что Боннар:

— Еще шикарнее, если тебя приговорили к смертной казни.

Мы навестили также Марселя Жуандо в Роиль-Мальмезоне и нашли его в добром здравии. Элиза же была очень больна.

ВИЛЬФЛИНГЕН, 12 ДЕКАБРЯ 1970 ГОДА

Гвидо. Мы вместе рассматривали Инь и Ян. Биос и космос объединены невероятным образом.

«Если бы нам когда-нибудь потребовалось предъявить паспорт, этого было бы достаточно; ни крест, ни полумесяц, ни цветок лотоса до такого не дотягивают. Разграничительной линией могла бы быть волна». Гвидо:

«Это большой вопрос», — такие замечания ему удаются походя.

Наркотическая сцена. Бой передового отряда с чрезмерными потерями; здесь нет Клаузевица.

Или: рассеянный огонь; одного точного попадания достаточно. В осеннюю бурю падает тысяча желудей, из одного вырастает дерево.

В сказке вещи действуют сами по себе, автономно по отношению к человеку. Реликты этого сохранились в пословицах: Кувшин так долго «идет» к источнику, пока не разобьется.

Стало быть, он живой, а не только одушевленный, и образует не экзогенное, а эндогенное целое в системе Барника.

В вопросе объективности по отношению к вещам тоже имеется своего рода потерянная невинность, трещина, которая разделяет ее подобно сновидению и пробуждению. Отныне мир составляется из обломков. Он выигрывает в частях то, что проигрывает в целом. Геродот и Фукидид.

В отношении читателя к своему автору тоже имеются различия, как между сексом и эросом: здесь захватывающая актуальность, там тихая, из года в год нарастающая любовь.

Александр Михайловский

«ПОДОБРАТЬ СВОЮ РИФМУ К МИРУ»: ПУТЕВЫЕ ДНЕВНИКИ ЭРНСТА ЮНГЕРА

В самом начале «Атлантического путешествия» — небольшой книжки, впервые опубликованной в Лондоне для германских военнопленных в 1947 году, Эрнст Юнгер, повествуя о совершенном им в 1936 году заокеанском путешествии в Южную Америку, описывает, как бросает за борт теплохода экземпляр своего только что вышедшего из печати романа «Африканские игры». Мотив этого поступка автор поясняет такой фразой: «К идее можно бесконечно приближаться и никогда ее не достигнуть: пытаясь записать на бумаге свой сон, мы лишаем его очарования и блеска, Идея остается недостижимой».