Я сразу понял, о чем он. Мы столько лет знакомы, что, по-моему, уже давно наладили телепатическую связь. Он имел в виду, что наши жены уж как-то слишком поглощены детьми.

— Я тут решил пригласить Вайолет в «Ротонду» в субботу, — продолжал Бенгт-Йоран. — У нас была годовщина свадьбы. А она только глазами эдак зыркнула и прошипела: «И что ж, по-твоему, мы можем оставить Курта-Ингвара с чужими людьми?» — Он немного помолчал. — Я-то надеялся, может, она хоть к ночи раздобрится… А то как Курт-Ингвар появился, совсем у нас с этим делом плохо стало — ну, ты меня понимаешь…

Я сказал, что и у нас все то же самое, хоть, признаться, и слукавил — Дезире-то, по крайней мере, до себя допускала.

У него был такой несчастный вид, что мне в голову пришла идиотская мысль.

— Может, их просто нужно расшевелить? — ответил я. — Что, если нам с тобой сходить в «Ротонду», как в старые добрые времена, а, Бенгт-Йоран? А потом прийти домой за полночь с помадой на воротниках? Может, девки-то тогда поймут, чем рискуют?

Бенгт-Йоран тут же загорелся этой идеей. Я-то предложил это вроде как в шутку, но он в нее вцепился мертвой хваткой — и давай пережевывать. В конце концов он уговорил меня и в самом деле пойти с ним в «Ротонду» в следующую пятницу. И даже обещал поработать за меня в коровнике в субботу утром, так ему приспичило.

Когда я сообщил об этом Дезире, она лишь глянула на меня своими усталыми глазами медвежонка-панды. Я чуть приврал, сказав, что Бенгт-Йоран пребывает на грани самоубийства. Себе я внушил, что жертвую собой ради друга. Правда, ее это не убедило.

— Тогда в субботу я беру выходной! — заявила она. — Оставлю на тебя Арвида с Нильсом, перед уходом его покормлю, так что пять-шесть часов он без меня проживет.

От неожиданности я согласился. Я-то ожидал, что она сразу возмутится и начнет протестовать, — до меня только позже дошло, что именно это она и сделала.

В пятницу мы с Бенгтом-Йораном покатили в город на его стареньком «додже», его приятель обещал отвезти нас обратно. Бенгт-Йоран уже успел махнуть — у него в багажнике валялась целая канистра браги, разбавленной сидром.

— Угостишься шампанским? — ухмыльнулся он, считая, что удачно сострил.

«Ротонда» была единственным заведением, куда люди нашего возраста могли пойти, не чувствуя себя старыми развалинами. Не на дискотеку же идти, честное слово, — дергаешься там, как эпилептик, перед глазами все так и мелькает, и кругом одни сопливые девчонки лет тринадцати, которые тебя в упор не видят. То ли дело «Ротонда» — там и группы посолиднее, из тех, что по нескольку недель возглавляют музыкальные чарты, и девчонкам там от двадцати и до гробовой доски. Какая-то пышная матрона с накладными ресницами тут же прихватила меня и отбуксировала на танцпол. После пары танцев она взяла мою левую руку, отыскивая кольцо.

— Женат? — спросила она. — Ну вот и хорошо!

— Хорошо? В каком это смысле? — удивился я.

— От женатых проще избавиться.

Она объяснила, что сама мать-одиночка с двумя детьми и приходит сюда пару раз в месяц.

— Ну и приводишь какого-нибудь к себе домой поразвлечься, у всех ведь свои потребности, — говорила она, — а там не успеешь оглянуться, как они уже лезут в холодильник и их поганой метлой не выгонишь. Закинут ногу на ногу и ждут, пока им кофе принесут, а потом начинают вести себя, будто ты их личная прислуга. Был у меня один такой, так я с ним развелась и нового заводить не собираюсь! А с женатыми все просто, они того же хотят: переспал — и до свиданья!

Я был несколько шокирован.