И хотя эти меры казались разумными, при более пристальном рассмотрении обозначились первые неудобства. Означает ли это, что на ближайшие три года ответственность за ее судьбу возлагается на дядю? И он займется одобрением гипотетических женихов? Не то чтобы свадьба была на носу, но мысль о надобности заручаться дядиным разрешением в случае денежных расходов…

— Значит, по сути, ничего не изменится? Отныне счета будут отсылаться дяде, а не… отцу? — На последнем слове Ровена запнулась.

— Именно так, — кивнул мистер Барри.

— Мы с вашей тетей обсудили положение дел и пришли к выводу, что вам лучше провести зиму в Саммерсете, — подал голос граф.

— Благодарю за предложение, дядя. — Ровена тщательно подбирала слова. — Но мне кажется, что чем меньше перемен, тем полезнее для здоровья Виктории. Нам лучше по возможности придерживаться привычного образа жизни… — Она замолчала, понимая, что прошлую жизнь уже не вернешь.

— Будьте добры, оставьте нас наедине, мистер Барри. Теперь это семейное дело, — произнес дядя Конрад.

— Еще раз приношу свои соболезнования, мисс Ровена, — сказал стряпчий. — Ваш отец был хорошим человеком и добрым другом.

Она кивнула, не в силах выговорить ни слова.

Когда мистер Барри ушел, дядя повернулся к Ровене. Его глаза светились такой добротой, что она поразилась. От сходства с отцом у нее перехватило дыхание. Тот же решительный подбородок, те же нос с горбинкой и зеленые глаза. Впрочем, нет. Во взгляде отца читалась добродушная веселость, а дядюшка смотрел серьезно и мрачно — без сомнения, результат многолетней ответственности за родовое имение и титул.

— А ты не думаешь, что лучше полностью порвать с прошлым? В этом доме вас с сестрой будут преследовать печальные воспоминания. К тому же мы с тетей Шарлоттой не уверены, что вообще будем его содержать. Особняк в Белгравии намного просторнее и расположен удачнее.

Ровена вздернула подбородок:

— Что это значит — не содержать наш дом? Конечно же содержать! Он наш!

— Но как долго? Когда вы с Викторией выйдете замуж, у вас появятся собственные дома. Мне не очень хочется расходовать средства на содержание двух особняков в Лондоне.

Ровена подалась вперед, вцепившись в подлокотники:

— Зачем вам тратиться? Ведь содержание дома оплачивается из отцовских денег.

— Этот дом не принадлежал вашему отцу, — мягко возразил дядя. — Он является частью поместья. Наш отец подарил его Филипу на свадьбу, но оставил купчую у себя.

Ровена обвела взглядом любимый отцовский кабинет, — оказывается, отец вовсе не был здесь хозяином. А значит, и она тоже.

— Пожалуйста, не продавайте дом, — взмолилась она. — А как же мебель? Слуги?

Он потрепал ее по руке.

— Я не хочу тебя расстраивать, — успокаивающе произнес он и встал, будто считал разговор оконченным. — Необязательно принимать решение сегодня. Но я вынужден настоять, чтобы вы с Викторией отправились со мной. Мы упокоим вашего отца в семейном склепе. Вы, разумеется, захотите присутствовать. К тому же Виктории нравится Саммерсет.

Ровена откинулась в кресле; ее трясло от горя и злости.

— Конечно. Когда вы предполагаете уехать?

— Приличия требуют провести церемонию как можно быстрее, но утром меня ждут неотложные дела. Мы можем выехать послезавтра.

В голосе графа звучало облегчение оттого, что племянница не стала поднимать шум. Но с чего бы? Она уже не ребенок, да и доводы дядя привел убедительные.