Кэрри надела длинную черную шелковую юбку и темно-синюю блузку. Этот наряд выглядел бы прекрасно, если бы сверху его не украшал вязаный жилет довольно странного фасона.

— Я была уверена, что это платье пойдет вам, — сказала она, поворачиваясь к Лауре.

Так как девушка не могла ответить ей комплиментом, она коротко сказала:

— Еще раз спасибо, Кэрри.

— Как вам понравился лабиринт, Лаура? — обратилась к ней с вопросом Джози.

— Там потрясающе. — Лаура старалась не смотреть на Дэниела, но знала, что он слышит их разговор. — Он завораживает. А центр просто прекрасен. — Она взглянула на Кэрри. — Особенно беседка.

С видимым удовольствием Кэрри заметила:

— Я меняю интерьер весной и поздней осенью. Примерно в это время. Для зимы нужны более темные и теплые тона.

Джози вздохнула.

— Если бы я могла, то ежедневно проводила бы там долгие часы. Даже когда уже знаешь разгадку, прогулка к центру всегда увлекательна, и оттуда не хочется уходить.

— Для меня это самое любимое место на земле, — сказала Кэрри.

— Заросли обычного кустарника, — дерзко бросила Энн, вертя в руках бокал. — Лучше бы использовали это место под теннисные корты.

Глядя на эту темноволосую молодую женщину, Лаура подумала: всегда ли Энн была такой резкой или на нее так повлияло убийство Питера, которое она переживает сильнее, чем другие? Она расстроена, вся напряжена, тон настолько резкий, что одной ее реплики было достаточно, чтобы нарушить общий разговор.

Когда в гостиную вошла Мэдлин, там царило молчание. В своем простом черном платье до колен она выглядела безукоризненно. Мэдлин слабо улыбнулась в знак приветствия и сказала:

— Как мило. А где же Эмили?

Сегодня ее глаза были более ясными, чем накануне, а манеры казались естественнее. Но Лауре показалось, что ее реплика и вопрос заключают в себе какой-то дополнительный смысл.

Ей ответил Алекс, беззаботно и чуть иронично:

— Думаю, наш капитан немедленно появится, раз вся команда в сборе. Налить тебе что-нибудь, Мэдлин?

— Нет, спасибо, доктор не разрешил мне, — сказала она и села в дальнем углу того же дивана, на котором устроилась Энн.

Затем тем же светским тоном Мэдлин добавила:

— Ты не должен так говорить об Эмили, Алекс. Ей это не понравилось бы.

— Все нормально, Мэдлин. Мы с Эмили прекрасно понимаем друг друга.

Эмили, как всегда во всем черном, вошла в гостиную, слегка опираясь на свою трость с серебряным набалдашником.

— Ты уверен в этом, Алекс? Ты тут иронизировал надо мной?

Алекс запротестовал с обиженным видом:

— Никогда, Эмили. Я только восхищаюсь тобой. Коньяк?

— Да, спасибо.

Леди Килбурн села в одно из кресел, лицом к камину, и окинула взглядом присутствующих, как генерал перед битвой.

— Все очень мило, — вынесла она наконец свой вердикт, очевидно, не желая обращать внимания на вызывающий вид Энн. — Кэрри, дорогая, только не этот жилет!

— Мне очень жаль, Эмили, — мягко сказала Кэрри.

Алекс успел принести Эмили коньяк и уже возвращался к бару, когда раздался звонок в дверь.

— Кто бы это мог быть в такой вечер? — пробормотал он. —Эмили, мне открыть?

Этот вопрос показался Лауре немного странным. Но остальные восприняли его как должное. Эмили нахмурилась и решительно заявила:

— Их пропустили в воротах, так что у нас нет выбора. Посмотри, кто там, Алекс.

Алекс вышел, остальные молча ждали. Послышались звуки мужских голосов, затем Алекс вернулся в гостиную, на его лице было написано явное неудовольствие.