Мы долго обговаривали все произошедшее. Он сказал, что будет ждать, пока любовь его умрет, время, мол, лечит…

Его, может, и лечит. Но не меня.

Каждая минута жизни теперь — боль, только боль, боль. Я привязана к нему сердцем, душой, могу долго ждать, но не могу заставить себя жить без него. Мирюсь с возвращениями и уходами, уважаю его чувства, боюсь боли, которую вижу в его глазах, жалею, а сама непрерывно хочу умереть и знаю, что не имею на это права.

Быть может, если бы он не метался, а ушел сразу, уверенно и окончательно, я смогла бы победить боль. Если бы не дочка и если бы не ждала еще ребенка (это будет сын, уже знаю) — отпустила бы его и НАШУ ЛЮБОВЬ…

У меня нет на него обиды. Вижу; он тоже мучается. Если бы позволили обстоятельства — уехали бы куда-нибудь вместе. А так — каждый день валерианку под язык и надевать маску жизни… Живу только через силу или рядом с НИМ, совсем рядом…

ХОЧУ ЖИТЬ. ПОМОГИТЕ.

Татьяна

ВЛ — Ситуация ясная. Татьяна — человек совершенно нормальный, здоровый психически; но душа ее сейчас тяжело ранена. На медицинском языке это именуется «острым реактивным состоянием».

ТЮС — Человеку хочется умереть, живет через силу — это и есть депрессия, да?

ВЛ — Нет, у Татьяны не депрессия — у нее нет подавленности, снижения активности, нет падения самооценки и неоправданного пессимизма. Есть только сильнейшая душевная боль. Я такие состояния назвал психалгиями (от «психэ» — душа и «алгиа» — боль).

Скорая психологическая помощь должна быть оказана незамедлительно.

ГИД — Татьяна, я не психолог, говорю просто как человек. Вот мои слова для твоего мужа: дубина, ты что же, не видишь, что делаешь?.. Нашел время для любовных соплей! Дочку забросил, верную жену обрюхатил, а сам крутишь романчик с какой-то там разведенкой, стервой! Да, уверенно говорю: со стервой. Будь она человеком с совестью, зная о ситуации, немедленно бы тебя прогнала к жене, а сама отмаливала свой грех. Она ведь еще и врач…

APT — …и должна понимать, что делает с беременной женщиной и плодом такая страшная боль, от которой хочется умереть.

ТЮС — «Сука не захочет — кобель не вскочит». Всё они понимают, да не хотят понимать, эти распалившиеся суки и их заклещенные кобели. А словес пафосных для любовной демагогии всегда хватит: любовь дается, даруется, нас постигло, мы не хотели…

ГИД — Да, фиговых словес для срамного дела всегда отыщется. А есть шаг, который можно сделать или не сделать; черта, за которую заступить или не заступить. Есть развилки дорог, туда либо сюда — и выборы… Никакие дары ответственности не снимают.

ДС — Твоего великодушия и благородства, твоей любви, Татьяна, хватает и на то, чтобы сострадать мужу. Ему, конечно, не позавидуешь. Но мучения его душевной раздвоенности не идут ни в какое сравнение с силой и глубиной твоего страдания: он коптится на вертеле, а ты сгораешь в огне…

Посему: постарайся все-таки если не сейчас, то попозже определить грань, за которой твоя жертвенность по отношению к мужу должна уступить место трезвой твердости в отстаивании жизненных прав — твоих и детей. Это не тема для громких претензий; грань эта нужна внутри, понимаешь?..

ВЛ — Таня, рожай сына, расти дочку. Муж твой — если он только стоит тебя — будет с тобой и детьми, верь в это, просто верь — и живи.

Когда соперница проигрывает…

Когда я была на 8 месяце беременности, он, в мой день рождения, выпив, сказал мне, что у него есть другая…

B.Л., мне 33, с мужем Алексеем прожили почти 10 лет.