Джек впечатлился.

— Ничего себе, ты только подумай! — заметил он. — Через миллион лет ток все еще будет тут!

Лично я уже не мог дождаться часа отбытия. Как справедливо указал гость моей вечеринки, эта планета тяготит своей мертвенностью. Если думаете, что Луна безжизненна, значит, Селентениса еще не видели.

На третий день я взялся строить конкретные планы.

— Чем ты займешься, когда мы с Джанет поженимся? — спросил я у Джека однажды, когда профессор возился в кладовой. — Если хочешь, можешь оставаться с нами. Мы наверняка купим большой дом за деньги, которые выручим после этой экспедиции и от всего, что тут найдется.

Он замахал руками.

— Может быть. Никогда не знаешь, как повернется.

— Ты что хочешь этим сказать? — спросил я, присматриваясь к нему.

— Да так, ничего.

— В любом случае, — сказал я, — мы будем тебе рады.

Возможно, я дал слишком щедрое обещание, но у меня душа пела, побуждая забыть прошлые горечи. Я сел почитать, а Джек принялся бесцельно слоняться кругом.

Вдруг он проговорил:

— Пойдем, профу нужны новые данные с вольтметра. Пойдем наружу.

— Это и одному можно сделать.

— Да, но… идем-идем, тебе полезно прогуляться.

Я встал и вместе с ним пошел в кладовую. Мы натянули скафандры и выбрались через воздушный шлюз наружу.

Я окинул коротким взглядом круг света. Когда поймешь, насколько пустынно безвоздушное холодное пространство за пределами скафандра, все происходящее в нем воспринимается на слух особенно остро, включая работу дыхательного модуля. Мы двинулись к вольтметру, который Жукер оставил в постоянном контакте с поверхностью, чтобы следить за сверхпроводником.

Показатели не изменились, как и во все предыдущие часы. Примерно миллион вольт.

— Как и следовало ожидать, — удовлетворенно констатировал я.

— Боб, — нервно начал Джек, — я хочу тебе кое-что сказать.

— Что?

— Про меня и Джанет.

У меня заледенели кишки.

— Ты что имеешь в виду — про и Джанет?

— Она не выйдет за тебя замуж. Мы с ней… в общем, мы сошлись.

Я целую минуту не осознавал смысла услышанного. Потом до меня постепенно дошло, и в голове вихрем закружились мысли.

Я не отвечал. Я продолжал смотреть на него.

— Честное слово, я не хотел, — быстро проговорил он. — Оно как-то само собой получилось. В поездке в Сан-Франциско. Мы ничего не смогли с этим поделать.

Он избегал моего взгляда.

— Ты что же это хочешь сказать, — прошипел я, — вы поженились втайне от меня?

— Ну, э-э, нет, но по сути…

Он попятился, видя, что во мне пробуждается ярость.

— Оно как-то само собой…

— Само собой! — выплюнул я. — Ты увидел возможность и стал на нее давить со всей дури, я уж тебя знаю! Ты наверняка поработал на славу!

Вид у него сделался жалкий, как всегда, стоило мне его застигнуть с поличным.

— Но на этот раз, — прорычал я, сбиваясь с дыхания, — на этот раз…

При этих словах я оценил сообразительность Джека. Когда он признавался, что напакостил, то обычно делал это на расстоянии или так, чтобы потом некоторое время не напоминать о своем существовании. Но куда он денется на корабле?

Поэтому он и выманил меня наружу.