|
Но по уже указанным причинам подтверждение полномочий Сен-Жермену не могло быть предоставлено, и он оказался изгнанным из Гааги… как это ни парадоксально, с английским паспортом! Неудачей Сен-Жермена была раздосадована и Россия: императрица Елизавета вместе со своим канцлером Бестужевым-Рюминым тоже тайно трудились над заключением англо-французского мира и по тем же причинам — чтобы высвободить французский военный потенциал и обратить его против Фридриха II. Моя гипотеза состоит в том, что Сен-Жермен тем более охотно взялся за миссию в Гааге, что она в точности соответствовала намерениям российской императрицы. Сен-Жермена давно подозревали в том, что он был политическим агентом, расходятся лишь мнения о стране, на которую он работал. Однако факты указывают на Россию. Неслыханная честь, которой удостоила его Екатерина II, самое убедительное тому доказательство. Сколь бы эксцентричной ни проявляла себя в некоторых отношениях императрица, дурочкой она не была: ни тогда, ни сейчас генеральский патент не выдают первому встречному. Для этого Сен-Жермен должен был оказать Екатерине II чрезвычайные услуги. Но какие? Это тема второго тома. Два пункта несомненны: Сен-Жермен был близок к матери Екатерины, принцессе Анхальт-Цербстской, проживавшей в Париже. И именно с конца царствования императрицы Елизаветы начинается политическая карьера Сен-Жермена. Это больше чем совпадение. Бурная юность, скромное происхождение Что же за человек скрывался под маской? Три факта, как мне кажется, проясняют мрак, которым окружал себя Сен-Жермен. Первый — это его псевдонимы. Короли, принцы и вельможи часто прибегали к заимствованным именам, когда путешествовали, желая остаться неузнанными. Но в остальное время они называли себя своим настоящим именем. Другое дело наш герой: и сегодня никто ничего о нем не знает. Ни даты, ни места рождения. Единственное указание о дате его рождения, которым мы располагаем, предоставлено лондонской «Уикли джорнал оф бритиш газеттер» Рида, от 17 мая 1760 года: «Автор "Брюссельской газеты" сообщает нам, что человек, представляющийся как граф де Сен-Жермен и недавно прибывший сюда (в Лондон) из Голландии, родился в Италии в 1712 году». Неизвестно, откуда хроникер «Брюссельской газеты» почерпнул эту информацию. Весьма вероятно, что от самого Сен-Жермена. Но поскольку мы уже знаем, что он был за человек, то вправе предположить его ошибку на год или два. Отсюда первый вывод: это не тот пятидесятилетний Сен-Жермен, которого родственник Рамо мог видеть в Венеции в 1710 году. Наш взявшийся из ниоткуда герой всегда выбирает себе имена с аристократическим звучанием и непременно с титулами: князь, граф, шевалье. Это отличительная черта мифоманов, людей обычно невысокого, во всяком случае не благородного по крови происхождения. В этом распознается желание реванша, и думаю, что даже без излишних спекуляций тут можно обнаружить признак мучительного унижения, перенесенного в юности или в детстве. Самое настойчивое из его притязаний, выдвинутое в конце жизни, в 1777 году, как истинная правда, состояло в том, что он якобы является первым из троих сыновей Ференца II Ракоци, князя Трансильвании, и некоей девицы Текели. |
