-- Эй, эй! -- сказал я. -- Ты что вздумала?

-- Я ничего, просто так, полежать.

-- Ну... ладно. Скажи, у тебя тоже раздражения от соли в самых нежных местах?

-- Тоже. Я их бактой обработала, сделать тебе?

-- Уже справилась, спасибо.

-- Надеюсь, нам дадут пару дней передохнуть после этого.

-- Вам - возможно, мне - точно нет. Моё главное сражение по Мон-Каламари ещё впереди.

-- Ты это видела?

-- Милая, ты стала слишком часто задавать этот вопрос.

-- Извини.

-- В данном случае никакого "видела" не требуется, всё понятно и так. Я не первый день в Сенате, знаю, чем и в каких целях будут пытаться пользоваться мои недруги.

-- Могу я тебе чем-то помочь?

-- Хм... Пожалуй. Мне нужно будет решать очень много вопросов за короткое время, вот давай их разделим. Я буду консультироваться с сенаторами, ты - получишь необходимые материалы.

Атака на меня состоялась не сразу, а на второй день после возвращения и отчёта у канцлера. Бдительность, наверное, усыпить хотели. Но я им не девочка второй день с Рилота, чтобы расслабиться и пропустить удар. Когда взял слово представитель сектора М'шинни, я мгновенно подобрался: вот оно. Сенатор от этого сектора, Р'шиннос Ш'нийл, был относительно порядочным политиком и имел умеренные взгляды, на его заместителе же буквально клейма негде было ставить. Подавшись вперёд на летающей платформе, он горячо говорил об огромных сложностях взаимоотношений на планетах, где живут два и более разных вида с большой численностью.

-- И что ж выходит в данном случае, шановны коллеги? -- воскликнул он в благородном негодовании. -- Сенатор Амидала, славная её миротворчей риторикой, опускается до таких ганебных дий, как розжиг громадского конфликта на планете Мон-Каламари! Куда это годится?

-- Представитель Бровко, -- сказал я, -- во-первых, прошу Вас говорить на чистом стандарте. Сомневаюсь, что в этом зале, помимо меня, найдётся хотя бы дюжина сенаторов, понимающих Ваши сельские словечки. Поясню для остальных. Вы назвали мои действия позорными, обвинили меня в разжигании гражданского конфликта. Что ж, у меня есть чем ответить.

Лицо Войтеха Бровко побагровело, я же, не обращая больше на него внимания, представил Сенату фрагмент допроса Риффа Тэмсона в Министерстве Разведки. Беседа была длинная, на ней присутствовали следователь, Осока и специалист по психологии водных видов, найденный мной в университете. Пожилой синитийн почти три часа задавал пленному разные вопросы и в итоге добился того, что эмиссар проговорился о своей работе на графа Дуку. Именно этот кусочек и увидели все присутствующие.

-- Полную запись беседы, три часа одиннадцать минут, я предоставлю в Секретариат, -- забил я последний гвоздь.

Вслед за мной начали выступать другие сенаторы, многословно говорили о бесспорной миротворческой роли, которую играет республиканский парламент, и, как говорится, вот вам доказательства. Демарш Представителя был благополучно забыт, все клеймили гнусные козни сепаратистов и призывали внимательнее следить за тем, кого приглашают к себе правительства республиканских планет, если, конечно, они продолжают считать себя частью Республики.

-- Пресекли в зародыше! -- сказала мне после заседания Мон Мотма. -- Весьма предусмотрительно с твоей стороны представить эту запись.

-- Мне вовсе не хотелось, чтобы на меня посыпались все шишки, вот и подстраховалась.

-- Используйте стандарт, Сенатор, -- передразнивая меня, произнесла Терр Танийл. Стоявшие вокруг сенаторы из числа союзников засмеялись.

-- Извини, провинциальная привычка, -- подмигнул я ей.

-- А что за мужчина так искусно провёл допрос? -- поинтересовался Бэйл.

-- Профессор психологии из столичного университета, -- улыбнулся я.

-- О? Удачно. Пожалуй, нам стоит чаще использовать научный подход, не в Эпоху Колонизации живём.