— Но ему жаль, что его вещи пропали.

В какой-то момент мистер Солтер попробовал включиться в беседу.

— От станции до вас далеко, — сказал он.

— И вы останавливались.

— Да, спросить… Я заблудился.

— Вы останавливались несколько раз.

Наконец ужин кончился.

— Ему стало намного лучше под конец, — сказала леди Трилби в гостиной.

— Он совершенно пришел и себя, — сказала миссис Таппок.

— Родерик проследит, чтобы он не прикладывался к портвейну.

— Вы не любите портвейна, — сказал дядя Родерик.

— Э-э, я бы, пожалуй…

— Прошу вас, передайте бутылку Бернару. Вот так.

— Вам с Уильямом еще нужно поговорить.

— Да, — с готовностью подхватил мистер Солтер, — это очень важно.

— Вам лучше пройти в библиотеку.

— Да.

Уильям и его гость вышли.

— Заурядный тип, — сказал дядя Родерик.

— Прекрасная фамилия, — сказал дядя Бернар. — Хотя, конечно, ее можно присвоить и незаконно.

— Пить совсем не умеет, — сказал дядя Теодор.

— Мне всегда казалось, что род Солтеров оборвался в пятнадцатом веке…

В библиотеке у Уильяма наконец-то появилась возможность извиниться перед своим гостем.

— Что вы, что вы. Я прекрасно понимаю, как трудно вам живется в такой обстановке… Я ни за что не решился бы вас побеспокоить, если бы не дело чрезвычайной важности. Личный приказ лорда Коппера — надеюсь, вы понимаете… Нам необходимо обсудить две вещи. Во-первых, ваш контракт с нами… Таппок, — серьезно сказал мистер Солтер, — вы ведь не покинете корабль…

— Что?

— Я хочу сказать, что если бы не «Свист», вы не добились бы такого успеха. Разве можно об этом забывать?

— Нет.

— Догадываюсь, что предложение «Дейли Врут» выглядит очень заманчивым. Но, Таппок, поверьте, я знаю нравы Флит-стрит лучше вас. На моей памяти пара журналистов переметнулись от нас к ним, полагая, что заработают больше. Но они ошиблись! Вы продадите свою душу, Таппок… Кстати, вы ее еще не продали?

— Нет. Хотя они и вправду прислали мне телеграмму. Но я был так рад снова оказаться дома, что забыл на нее ответить.

— Слава Богу. У меня с собой контракт в двух экземплярах, нужна только ваша подпись. К счастью, я не положил его в саквояж. Пожизненный — две тысячи фунтов в год. Вы подпишете?

Уильям подписал, и они с мистером Солтером положили в карман по экземпляру. Оба были чрезвычайно довольны.

— Теперь о банкете. Понимаю, что пока вы обдумывали предложение «Дейли Врут»… но теперь с этим покончено. Я очень рад, что все так хорошо устроилось. Вам лучше поехать со мной в Лондон завтра утром. Вы можете понадобиться лорду Копперу.

— Нет.

— Но, дорогой Таппок… Вам не стоит беспокоиться по поводу речи на банкете. Ее для вас пишет секретарь лорда Коппера по внешним сношениям. Она будет очень простой. Пять минут похвалы лорду Копперу.

— Нет.

— О банкете будут писать все газеты. Возможно, он даже попадет в кинохронику.

— Нет.

— Таппок, я вас отказываюсь понимать.

— Видите ли, — мучаясь, проговорил Уильям, — я буду чувствовать себя ослом.

— Да, — сказал мистер Солтер, — это я понимаю. Но всего один вечер!

— Я уже давно чувствую себя ослом.