— Записывайся, — вздохнул Руслан. — Только я с тобой пойду.

Алиса не спросила, зачем. Лишь вскочила, радостная, и с визгом подпрыгнула к потолку.

— Значит, нужно попросить кого-то посидеть с Милой.

— Отец посидит с удовольствием, ты же знаешь.

— Знаю. А еще знаю, что мне очень повезло! — Алиса вернулась к мужу и дочке, обняла Руслана со спины, сжав в руках широкие плечи. В который раз благодаря бога за то, что ей на пути встретился именно он. Замирая от любви и невозможной, звенящей нежности.

— С моим отцом? — Руслан повернулся в профиль, задевая губами ее скулу.

— И с ним тоже, — всхлипнула Алиса.

— Тебе так не покажется, если мать, последовав твоему примеру, сделает себе тату, — опять взялся за свое Руслан, чуть снимая своим ворчанием напряжение этого ужасно трогательного мгновения.

— Думаешь, дурной пример настолько заразительный?

В тот момент Руслан ничего не ответил — отвлекся на дочку, которая решила, что пора бы родителям уделить внимание и ей. А вот день спустя, когда, набив собственный узор, Алиса вышла из-за ширмы и обнаружила в соседнем кресле собственного по пояс раздетого мужа, убедилась, что, таки да — заразительный. Еще и какой…

— Что бьешь? — поинтересовалась, вытянув шею.

— А вот полюбуйтесь. Мы уже все…

Мастер отошел на шаг в сторону. Алиса, напротив, подошла ближе. Облизала губы, потому что собственный муж являл собой зрелище, от которого у нее каждый раз слабели колени, и неторопливо опустила взгляд вниз.

На ребрах… Чуть пониже сердца. Три даты в столбик.

Дата их встречи. Дата ее операции. И дата рождения их дочери.

— Эй? Тебе не понравилось? Лучше было цветочки, да?

Алиса рассмеялась. Покачала головой и, чувствуя, как закипают в глазах слезы, с трепетом коснулась порозовевшей кожи…

— Хватит того, что цветочки у меня… Показать?

Руслан отрывисто покачал головой, покосившись на маячившего за спиной тату-мастера.

— Дома! — прохрипел он. — Я договорился, что Мила останется у родителей… — добавил, как на ребенка, натягивая на нее куртку. — Ты только не переживай, ладно? Милке в радость, а мне… Я по тебе соскучился, Алис. Очень… Только ты и я.

Темные глаза мужа обещали рай и блаженство. А еще любовь… много-много любви. И ради этого, Алиса была уверена, ее сердце бьётся… И будет биться. Пока бьется его.

Конец