– Тебе это все в новинку, да? Северянин? – Парис говорил тяжело, попутно втирая лицо платком. – я слышал о том, что северные королевства забыли об истинном пути развития.

– О котором ты мне, конечно же, ничего не расскажешь.

Парис только развел руками.

– Не думай, что я не хочу. И даже не смей думать, что я отношусь к тебе, как к рабу. У нас в городе эту заразу вывели еще давно. Но, увы, рассказать или научить тебя сможет только Мудрец.

Парис положил руку на плечо Хадажру, дабы тот не пытался при каждому удобном моменте свернуть не в ту сторону. Заранее предупреждать когда поворачивать, а когда нет, Парис, видимо, не научился. А может это тоже было знанием, которое мог предоставить только Мудрец.

Как легко догадаться – одна формулировка “истинный путь” к этому моменту могла легко довести Хадажра до зубовного скрежета.

– Если рабства нет, то что это? – Хаджар указал на синюю полоску амулета.

– Мера предосторожности, – пожал плечами Парис. – наш город не просто так находиться под землей, Северянин. Кстати, для чужака, твой язык пустыни очень чист. У тебя, наверное, хороший музыкальный слух?

Хаджар понял, что исследователь хочет сменить тему. Он, может, и хотел уже что-то разузнать о месте своего нынешнего пребывания, но сопротивляться не стал.

– Когда-то очень давно я зарабатывал на жизнь тем, что играл на Ронг’Жа.

– Ронг’Жа? Струнный инструмент северных королевств? Я лишь однажды слышал его, когда путешествовал по городам Моря Песка и столкнулся с караваном, – Парис внезапно начал рыться по карманам, пока не выудил оттуда простую каменную плашку. – вот, держи, это пропуск в мой квартал. Приходи этим вечером. У меня есть целая коллекция инструментов и среди них старенький Ронг’Жа. Попьем чаю и вина, покурим кальян, послушаем музыку и поговорим.

Как и положено у пустынников, при приглашении Парис отсалютовал. Приложил два пальца к губам, затем к сердцу, потом ко лбу, а затем словно выбросил поцелуй к небу. Вернее – к звездам.

– Надо же, а Кариса говорила, что мы можем ходить всюду, где пожелаем, – заметил Хаджар, но плашку, все же, забрал.

– Но не везде вас пустят, – едва ли не подмигнул Исследователь. – Пришли.

Они оказались перед затемненным помещением, вход в который прикрывала дверь-циновка. Хаджар внезапно осознал, что здесь было намного душнее и жарче, чем в остальной части здания.

Внутри, в небольшом помещении, стояла невысокая стелла из красного монолитного камня. На ней были нарисованы иероглифы, которые Хаджар еще прежде никогда не видел. Сперва ему показалось, что это простая надпись, но чем сильнее вглядывался в линии, тем отчетливее понимал, что может потеряться в них. Столь сложным и искусным был узор.

Чтобы создать подобное, мало быть Рыцарем Духа… Нет, подобное творение принадлежало руке некого существа, стоящего намного выше, нежели простой Рыцарь.

– Только не вздумай смотреть сквозь энергию, – предупредил Парис. – если, конечно, не хочешь страдать ближайшие пару недель страшной мигренью.

Хаджар только отрывисто кивнул. Он уже однажды “посмотрел” на пространственное кольцо и более не горел желанием бросаться в омут с головой.

– Но что это?

Парис подошел к камню и достал небольшую золотую чашу. Видимо он так часто здесь бывал, что артефакт не вызвал у него особого трепета или восхищения.