Ильмена, криво улыбнувшись, что-то прошептала и вокруг неё вновь вспыхнула сеть молний. Хаджар снова успел различить лишь очертания орлиных крыльев, как девушка уже оказалась за спиной лысого. Её кинжалы вспыхнули алым паром – будто легким воспоминанием о недавнем пожаре.

Со свистом они вонзились в спину островитянина… чтобы тут же погаснуть, увязнув в жидкой тени. Ильмену будто бы засасывала вертикальная мазутная лужа, в то время как островитянин внезапно выскочил из пасти обезьяны. И именно этот трюк поразил Хаджара даже больше, чем техника Ильмены.

Боги и демоны! Что здесь происходило! Хаджар не то что понять, а даже представить не мог как подобное было возможно. По сравнению с увиденным, его техника перемещения “Десяти Воронов” выглядела детским садом!

– Скалистый берег! – выкрикнул островитянин.

Он ударил посохом плашмя, направляя удар прямо в темечко застрявшей в ловушке Ильмены. Вот только у зрителей возникло впечатление, что вместо посоха в сторону воительницы полетели брошенные гигантом скалы, наточенные столетней борьбой с яростью прибоем.

Хаджар же увидел, как за одно мгновение островитянин успел сделать около десятка стремительных выпадов. Настолько быстрых, что несмотря на простой металлический набалдашник, их пронзающая сила была ничуть не меньше, а то и больше, чем у осадного копья. Попади хоть один такой выпад по незащищенному броней телу – сквозное отверстие обеспеченно.

– Сдаюсь! – в панике выкрикнула Ильмена.

В ту же секунду островитянин, зарычав раненным зверем, усилием перенаправил удар в землю. Град выпадов обрушился в метре от воительницы, превращая песок плаца в поел после длительного артиллерийского обстрела. Легко было представить, чтобы произошло с девушкой, не решись она сдать поединок.

Приземлившись на ноги, лысый заложил посох за спину и низко поклонился, приставив выставленную ребром ладонь к груди. Исчезла его теневая ловушка, освобождая упавшую на колени Ильмену.

Тяжело дыша, скорее от испуга, нежели усталости, девушка поднялась на ноги и тоже низко поклонилась. Когда она шла обратно – никто и не думал над ней подтрунивать или смеяться. Каждый понимал, что в подобной ситуации скорее всего не смог бы обогнать даже первую технику островитянина, не то что избежать вторую.

Хаджар и сам осознавал, что в бою с лысым произойти могло все что угодно и, видят боги, не факт что победителем вышел бы именно сам Хаджар.

– Надеюсь во время медитации ты вспомнил все имена, Северянин, – улыбался Шакх, на манер балаганного акробата играющийся с кинжалами.

Охранники уже расчищали плац для следующего сражения. Шакар о чем-то беседовал с островитянином. Тот плохо понимал местный язык, так что некоторое время им пришлось искать то наречие, на котором было бы удобно изъясняться обоим. Благо, любой уважающий себя практикующий умел говорить, как минимум на трех языках.

При наличии нейросети, Хаджар смог бы изъясняться на двадцати шести. Читать на сорока. Увы, в нынешней ситуации способности ограничивались пятью.

– Не знаю, чем ты так насолил этой леди, – “леди” Хаджар намеренно произнес на Лидусском. Это слово звучало похоже на местное обозначение для “девушки, с которой был бы непрочь переспать”. Шакх, услышав “знакомое” слово, сбился в игре с кинжалами и посмурнел. – но мой тебе, мальчик, совет. Забудь о ней. Ильмене, кажется, нравятся постарше.

С этими словами Хаджар, надменно улыбнувшись, шагнул на подготовленную арену. Не то чтобы за пару месяцев путешествия он перенял манеры не лучших представителей аристократии своей родины.

Нет, вовсе нет.

У него, как и всегда, был план.