Конан снова повернул лампу к Самарре.

    – Я мог бы спасти ее, – прошептал он, – если бы она сказала мне… Ясбет!

    Киммериец бросился в другую половину юрты. Там среди оборванных занавесей и раскиданных подушек вперемешку лежали остывшие тела рабов и рабынь. Ни на одном из трупов не было видно ран, но лица всех погибших застыли, искаженные ужасом. Ясбет нигде не было видно.

    «Многие погибнут…» – вспомнились Конану слова Самарры. Если она так хорошо видела, как расходятся десятки и сотни линий будущего, то почему же не выбрала какую-нибудь другую?

    – Джандар послал в погоню за нами не только этого, – сказал киммериец, вернувшись к Акебе и ткнув мечом в сторону тела кхитайца. – Ясбет исчезла, а остальные мертвы. Все.

    Тут в юрту просунул голову Тамур.

    – Там какое-то волнение, – начал он. В этот момент его взгляд остановился на лежащем в пятне света теле Самарры. – Кааван, Единый Отец, спаси нас! Так вот почему… Нас четвертуют, сдерут кожу, разрежут на куски…

    – Что ты мелешь? – остановил его Конан. – Что случилось?

    – Около юрт других шаманов собираются люди. Хотя никто обычно не выходит за порог ночью так близко от Проклятой Земли.

    Акеба буркнул:

    – Наверное, шаманы почувствовали смерть одного из своих.

    – Но вовсе нет смысла предоставлять им возможность застукать нас рядом с трупами, – сказал Конан, гася лампу и направляясь в полной темноте к выходу.

    Снаружи стоял Шарак, опершись на свой посох и напряженно вглядываясь в приближающиеся к юрте Самарры огоньки факелов. Он даже подпрыгнул, когда Конан прикоснулся к его плечу.

    – Если мы собираемся возвращаться в Проклятую Землю, то лучше поторопиться. Я думаю, что эта компания не будет рада, застав нас разгуливающими по их лагерю.

    – Ясбет исчезла, – тихо сказал ему Конан. – Ее похитили или убили. Самарра мертва.

    Конан отвернулся, и Шарак быстро засеменил за ним.

    Как четыре тени, они бесшумно шли к своему лагерю, по возможности стараясь не обращать внимания на шум и крики за их спинами. Вдруг от юрт донесся яростный крик сотен глоток. Акеба поравнялся с Конаном и сказал:

    – Они обнаружили ее. Но это еще не значит, что они обвинят в этом нас.

    – Мы тут чужаки, – невесело усмехнулся Конан. – Что бы сделали твои солдаты, если бы нашли мертвой принцессу Аграпура, а рядом – лагерь чужеземцев?

    Туранец только процедил сквозь зубы:

    – Да пошлет нам Митра время, чтобы добраться до лошадей.

    Не говоря больше ни слова, все четверо перешли на бег. Конан и Акеба покрывали дистанцию огромными шагами. Тамур почти, семенил ногами, но двигался с не меньшей скоростью. Даже Шарак умудрялся не отставать, находя при этом силы, чтобы пожаловаться на возраст.

    – Подъем, – крикнул Тамур, добежав до почти погасших костров их лагеря. – Быстро по коням!

    Кочевники повыскакивали, одетые и обутые, из-под одеял и, держа оружие наготове, уставились на Тамура.

    – Надо сматываться! Мы теперь – вне закона! – крикнул он, затем повернулся к Конану и покачал головой: – Нам не уйти.