|
На обратном пути нам встретились несколько людей, в том числе Тикаль. Он поклонился Майе, говоря: – Я пришел сюда, так как узнал, что найду тебя здесь. Мне нужно сказать тебе несколько слов наедине. – Это исключено, – ответила Майя, – чтобы не делали потом ложных выводов. Если у тебя есть что сказать, говори при всех. – Иначе я не могу! Мне нужно сохранить это в тайне. Умоляю, исполни мою просьбу, для пользы твоего отца и твоей собственной. – Без свидетелей я не согласна. – Тогда прощай! – Погоди… Если ты не хочешь говорить при людях из нашего народа, то согласись говорить при этом чужестранце Игнасио. Он нашего племени, понимает наш язык, член нашего общества. – Член нашего общества? Как может иноземец быть членом Братства? Докажи. Отведя меня в сторону, он предложил несколько вопросов, на которые я дал установленные ответы. – Согласен? – спросила его Майя. – Хорошо! Только отойдем в сторону. Мне нелегко говорить о своем деле… Несколько лет мы были обручены – и наша свадьба была отложена до твоего возвращения… – Но случилось иначе, и теперь мне кажется лишним говорить о нашем сватовстве. – Не совсем. Прежде всего мне нужно получить твое прощение. Ты знаешь, как я тебя любил, ни одна другая женщина никогда не была ближе моему сердцу. – Странно звучат эти слова в устах новобрачного! – сказала Майя со смехом. – Может быть! Но я не люблю Нагуа, хотя она очень любит меня. Вчера при одном виде тебя у меня в душе все перевернулось. – Зачем же ты женился на ней? – Тебя я считал умершей, твоего отца тоже, как и все до единого человека здесь. Разве я не должен был поторопиться занять место, причитающееся мне по праву, когда многие составляли заговор против меня? Мне очень помогал своим влиянием Маттеи, и естественно мне было жениться на дочери высшего сановника. – И прекрасно, и всему конец! Ты просишь моего прощения, и я говорю, что не буду ревновать и завидовать. – Нет, не конец! Я пришел просить тебя, чтобы ты возобновила свое обещание быть моей женой. – Нарушив данную клятву, ты меня еще и оскорбляешь? Ты хочешь сделать меня наложницей после Нагуа? – Нет, я говорю, что, когда Нагуа будет устранена, ты займешь ее место – и твое собственное по праву. – Но ведь Государыня Сердца не может быть разведена! – Если она перестанет ей быть, то развод возможен, как и для всякой другой женщины. – Путь смерти? Нет, я его не хочу. Совесть имеет закон, если его нет у любви. Иди к своей жене и постарайся, чтобы она никогда не узнала о твоих словах. – Это твое последнее слово, Майя? – Почему ты спрашиваешь? – Потому что многое зависит от тебя. Вскоре соберутся граждане и сановники, чтобы решить, кто должен править, твой отец или я. Обещай быть моей женой, и я поступлюсь в пользу твоего отца. Он будет касиком до конца своих дней. Откажись – и я буду мстить тебе, твоему отцу и твоим друзьям. – Будет, чему суждено. Твои угрозы меня не пугают. Можешь составлять заговор против облагодетельствовавшего тебя старика, но я говорю тебе: никогда я не буду твоей женой! – Может быть, ты еще возьмешь свои слова обратно, – произнес он спокойно и с поклоном ушел. – У вас опасный враг, – сказал я Майе. – Я его не боюсь. – По моему, он крайне опасен. Народ очень неспокоен, и я не удивлюсь, если мы не увидим завтрашнего дня. Мы подошли к сеньору. – Помогите мне сойти вниз, я очень устала. Дайте вашу руку… Мы долго вас задержали? Я сделала для вас полезного больше, чем сделала бы для себя! – Что это значит? – Узнаете это в свое время… Но дорого дала бы я, чтобы наша нога не ступала в этот город. |
