— О, Дженна уже тогда меня любила, правда, милая?

Насмешливые нотки в голосе Саймона развеселили всех. Но Дженна, метнув на него сердитый взгляд, пробурчала:

— Да, в детстве я была по уши влюблена в тебя.

Хэрриет Соумс дипломатично сменила тему, спросив отца Саймона, как поживают его цветы.

Джордж Таундсен хлопотал над любимыми растениями почти круглый год и очень гордился своим дельфиниумом, который не раз приносил ему призы на выставках. Он принялся подробно объяснять, как организовал уход за цветами в свое отсутствие, и Дженна, извинившись, ушла в дом.

Ее комната находилась под самой крышей, и даже при открытых окнах там было жарко. Дженна села на кровать и уронила голову на руки.

Все пошло наперекосяк. С каждым днем они с Саймоном все глубже увязали в паутине обмана. Хуже всего, что, заглянув в свое сердце, Дженна вынуждена была признать: рассказать правду ей мешает не только боязнь расстроить Таундсенов и бабушку. Какая-то часть ее души не желает возвращаться к реальности, с удовольствием купаясь в мечтах о том, чтобы она и Саймон в самом деле стали женихом и невестой.

Дженна резко поднялась, пытаясь выкинуть из головы опасные мысли, но они упорно не желали уходить.

Случилось ужасное, — она полюбила Саймона. Это открытие поразило ее, как удар грома. Дженна обхватила себя руками, словно это могло облегчить терзающую ее боль. Она бы и хотела отмахнуться от своих чувств, да было поздно. Только сейчас Дженна поняла, что все эти годы поддерживала в себе неприязнь к Саймону именно потому, что подсознательно чувствовала свою уязвимость? И вот теперь…

— Дженна, что случилось? У тебя что-то болит?

Саймон поднялся за ней в комнату — не иначе, как разыгрывая роль заботливого жениха. Дженна инстинктивно попятилась от него, не зная, что глаза ее потемнели от боли.

Он обнял ее за плечи, и Дженна почувствовала на виске его теплое дыхание. Она поспешно наклонила голову, чтобы он не мог видеть ее лица.

— Что случилось? — повторил он.

Он слегка встряхнул ее, как, бывало, делал в прежние времена. В Дженне проснулась злость.

— Что случилось? И ты еще спрашиваешь? Саймон, ты что, сам не видишь, что все пошло не так, как мы планировали! Мы должны были убедить твоих родителей и мою бабушку, что из нас получилась бы ужасная пара, а добились обратного!

— Возможно, они знают нечто, чего не знаем мы, — шутливо предположил Саймон. — Может, нам стоит забыть о своих планах и согласиться с ними.

Дженна застыла. Она понимала, что он всего лишь шутит, но как же ей было больно!

Саймон почувствовал ее напряжение.

— Я понимаю, тебе тяжело, расслабься.

Она сама не заметила, как это произошло, но ее голова оказалась лежащей на плече Саймона, и ей вдруг показалось, что она обрела дом после долгих скитаний. Как было бы хорошо и вправду расслабиться, переложив тяжесть проблем на эти сильные плечи, и признаться ему в своих чувствах…

В мозгу Дженны зазвенел сигнал тревоги. Она снова напряглась, испугавшись, что опасно близка к тому, чтобы попасть в недопустимую зависимость от Саймона. Она слишком вошла в роль невесты, — наверное, потому, что ей в глубине души хотелось верить в реальность их выдумки.

— Успокойся. Разве дела так уж плохи? — уговаривал Саймон.

Но от его насмешливого сочувствия ее глаза заволокли слезы.

— Терпеть не могу обманывать близких, — пробормотала Дженна. Это была лишь часть правды — та часть, которую она могла без опаски открыть. — Нам придется им все объяснить.

Она хотела сказать совсем не это! Если Саймон согласится, ее мечтам придет конец. Дженна почувствовала, как он напрягся, словно разделяя ее отчаянье.