— Где же они?

— Кажется, их взяла на сохранение жена швейцара в том доме, где мы жили. А может быть, их продали. Я была слишком больна, чтобы заботиться об этом.

— Я схожу узнать. Дайте мне адрес.

Стефан глубоко жалел это кроткое, беспомощное маленькое существо. Трудно было поверить, что всего каких-нибудь четыре года назад он видел в ней добрую волшебницу, которой стоит лишь протянуть руку, чтобы спасти его от нищеты. Вот уж подлинно коловорот времен. Однако же, он свято помнил, как она была добра к нему.

— Вы разрешите мне позаботиться о вас, Ивонна?

— У вас и своих хлопот сколько угодно, бедный вы мой.

— За вашими огорчениями я забуду свои — это уже выигрыш. Но захотите ли вы довериться мне?

— Я всегда вам верила — и теперь верю безусловно. Ведь вы же мой единственный друг.

— Вот этого-то я и не понимаю. Куда же девались все ваши прочие друзья?

— Разбежались понемногу. Когда я вышла замуж, мне пришлось порвать с прежним кругом знакомых. А в Фульминстере я не нажила много друзей.

— Там была одна девушка — вы раза два писали мне о ней.

— София Вильмингто? Да, с ней мы подружились. Но она вышла замуж и уехала в Индию. Ей бы я написала, если б она была в Англии, — она любила меня.

— Мне казалось, что и все вас любят, Ивонна.

— Не знаю, — грустно проговорила она. — Теперь мне кажется, что я всегда была какой-то сиротой. Никогда у меня не было настоящих прочных друзей, семейств, где я была бы как своя, кроме вашей бедной матушки. Прежде у меня была масса знакомых артистов, но бывали у меня больше мужчины — сама не знаю, почему, а у них память плохая — с глаз долой, из сердца вон, не правда ли? Ванделер — тот, пожалуй, и поинтересовался бы, что со мной сталось…

— Да, да, Ванделер… Я помню его — он с давних пор бывал у вас.

— Да, это старый друг. Но, видите ли, из-за Дины мы с ним раззнакомились. Он дурно поступил с ней, бросил ее и женился на Эльзи Карнеджи. За последний год я только раз встретилась с ним. Говорят, Эльзи страшно ревнива. Не правда ли, как это глупо в женщине. Я думаю, если бы он знал, что я в больнице, он пришел бы навестить меня. Но к чему? Что пользы?

— Пользы немного — разве то, что вы лишний раз услыхали бы доброе слово. Но все же за то время, что вы жили вместе с мисс Вайкери, должны же вы были приобрести знакомых. Все это так необычайно.

— Мы жили очень замкнуто, — объяснила Ивонна. — Бедная Дина мало с кем была знакома, мало кому нравилась. Ее никто не любил — за одним исключением — да и то этот человек давно умер. Нет, я совсем одна — настоящая сиротка.

Просто и без фраз, она рассказала ему подробно свою жизнь со времени разрыва с Эверардом. Вначале у нее было слишком тяжело на душе, чтобы выезжать, бывать часто на людях. Потом Джеральдина, имевшая на нее огромное влияние, отговорила ее от возобновления старых знакомств. Друзья ее все куда-то исчезли, словно растаяли. Она могла бы, если б захотела, заинтересовать своими несчастьями профессиональных благотворителей. Но неожиданно оказалось, что Ивонна страшно горда и скорей умерла бы, чем допустила бы собирать деньги в свою пользу. Что же до того, чтоб написать в Фульминстер, этого она и в мыслях не допускала.

— Ну, да не беда, — прибавила она, помолчав. — Теперь я не боюсь. Я нашла вас.

— Так осушите же ваши бедные глазки и не думайте больше обо всех этих делах. Разве вы не помните, каким счастьем была для меня встреча с вами? Мое положение было тогда совсем отчаянное — все отвернулись от меня, кроме вас.