– Можете не волноваться насчет Андора, мастер Адмира, – успокаивала собеседника женщина. – Поверьте мне, андорцы будут кричать друг на друга, бряцать мечами, но дело у них до настоящего сражения никогда не дойдет. В ваших же интересах придерживаться настоящих маршрутов, по которым идут ваши товары. В Кайриэне пошлина на пятую часть больше, чем в Фар Мэддинге. Подумайте о дополнительных расходах.

Тайренец поморщился, словно уже подумал. Или же усомнился, что его интересы совпадают с интересами собеседницы.

– Я слышал, тело было все черное и раздувшееся, – говорил за другим столом иллианец в темно-синей куртке, худой, с белой бородой. – И слышал, Советницы распорядились его сжечь. – Он многозначительно приподнял брови и постучал пальцем по острому носу, придававшему ему сходство с хорьком.

– Мастер Азереос, если бы в городе была чума, Советницы объявили бы об этом, – спокойно отвечала сидевшая напротив него стройная женщина с двумя костяными гребнями тонкой работы в завитых волосах, привлекательная, чем-то похожая на лисичку и невозмутимая, как Айз Седай, хотя в уголках ее карих глаз таились тонкие морщинки. – Вообще-то, я предложила бы вам воздержаться от всякой торговли в Лугарде. В Муранди крайне неспокойно. Знать никогда не согласится с тем, что Роэдран собирает армию. И не обошлось без Айз Седай. Об этом, уверена, вы уже слышали. И одному Свету ведомо, что они собираются сделать.

Иллианец обеспокоенно поежился. В эти дни никто не чувствовал уверенности насчет того, что станут делать Айз Седай, если их намерения вообще были хоть кому-то когда-то известны.

Кандорец, с проседью в раздвоенной бородке и с крупной жемчужиной в левом ухе, подался к крупной женщине в темно-сером шелковом платье, чьи волосы были закручены в тугой узел на макушке.

– Слышал, госпожа Шимель, что Дракон Возрожденный коронован королем Иллиана. – Он нахмурился, отчего морщин на лбу прибавилось. – Принимая во внимание воззвание Белой Башни, я подумываю, не отправить ли весной в Тир караваны дорогой вдоль Эринин. Может, маршрут по Приречному Тракту и тяжелее, но рынок мехов в Иллиане не слишком хорош, и я не хочу рисковать.

Собеседница улыбнулась, слишком тонкой улыбкой для такого круглого лица.

– Мне говорили, мастер Посавина, что в Иллиане его и не видывали после того, как он принял корону. В любом случае, Башня с ним разберется, если уже не разобралась, а этим утром я получила весточку, что Тирская Твердыня осаждена. Вряд ли вы найдете там большие возможности для торговли пушниной. Или вы не согласны? Нет, в Тире не та ситуация, чтобы можно было избежать риска.

Морщины на лбу мастера Посавины стали еще глубже.

Ранд, добравшись до маленького столика в углу, бросил плащ на стул, сел спиной к стене и поднял воротник. Слуга с худым лицом принес оловянную кружку с дымящимся вином, приправленным пряностями, торопливо пробормотал слова благодарности за серебро и засеменил на зов к другому столу. В помещении, отапливаемом двумя каминами, было тепло, но если кто и мог заметить перчатки на руках Ранда, вряд ли они привлекли бы особое внимание. Не сводя взгляда с двери на улицу, Ранд притворялся, что смотрит в кружку, зажатую между ладоней.

Большая часть услышанного здесь его не слишком заинтересовала. Эти слухи до него уже доходили, а кое о чем он знал и получше, чем рассуждавшие о том люди. Илэйн, например, была бы согласна с белокурой женщиной, а она знала Андор лучше, чем кто-то из купчих Фар Мэддинга. Впрочем, осада Твердыни – что-то новенькое. Хотя ему незачем волноваться из-за осады. Твердыню никому взять не удавалось, кроме него, и он знал, что Аланна где-то в Тире. Он почувствовал, как она перенеслась откуда-то чуть севернее Фар Мэддинга еще дальше на север, а потом, днем позже, оказалась где-то далеко на юго-востоке. Аланна находилась далеко от Ранда, и он не мог определить, то ли она в Хаддонском Сумрачье, то ли в столице Тира, однако был уверен, что она в одном из этих мест, вместе с четырьмя сестрами, которым он мог доверять.