Заставив себя казаться спокойной и невозмутимой, она вошла в гардеробную. Антуанетта по-прежнему была занята.
— Никогда не видела, чтобы у мужчины в путешествии было столько одежды, — сказала служанка. — Он должен был взять с собой камердинера, чтобы следил за его вещами.
— Насколько я понимаю, в Амстердаме что-то случилось, и слуг отослали в Польшу, — объяснила Рэв.
— Ах, вот в чем дело. Но тогда ему придется кого-то нанять, потому что старику Жаку никак не справиться с такой горой одежды, это так же верно, как то, что я сижу здесь.
— Да, надо будет найти моему брату камердинера, — быстро согласилась Рэв. — Можно написать в какое-нибудь парижское бюро. Мне говорили, оттуда могут прислать отличных слуг.
— Конечно могут, но сколько это будет стоить? — скептически заметила Антуанетта. — Вы что, детка, получили состояние, если так свободно разбрасываетесь деньгами?
Рэв примеряла к замку ключи, взятые у Фремона, и не успела ответить, потому что один ключ подошел и замок открылся… Она подняла крышку и ахнула. Антуанетта обернулась.
— Боже мой, они настоящие?! — воскликнули обе.
Ларец с короной, в котором, как надеялась Рэв, судя по солидному замку, хранились ценности, действительно был до краев набит монетами — золотыми луидорами, тускло блестящими при свете свеч. Перед ними лежало целое состояние.
В последующие несколько дней Рэв не раз задумывалась, какой прок от этих денег, если она не может купить на них единственное, что ей нужно? Как часто в годы нищеты она мечтала быть богатой, чтобы иметь возможность купить за золото все, что она хочет! Но теперь она была уверена — впрочем, она никогда в этом не сомневалась, — что самые важные вещи за деньги не купишь. Ей хотелось только одного: чтобы Арман выжил, но тут деньги не помогут. Почти инстинктивно Рэв снова начала молиться:
— Господи, спаси его… Пожалуйста, Господи, пусть он живет!
Она повторяла эти слова на разные лады и, наконец, услышала шорох на постели. Она быстро встала и подошла к Арману. Он беспокойно ворочал головой из стороны в сторону, и она подумала, не начинается ли у него снова лихорадка. Она дотронулась до его руки и почувствовала жар, но в этот момент дверь открылась, и в комнату вошла Антуанетта, а за ней доктор Морель.
— Ну как там наш пациент сегодня? — очень тихо поинтересовался доктор Морель.
Он редко повышал голос в комнате больного, а то, что возле Армана он говорил почти шепотом, казалось Рэв зловещим.
— Он что-то сказал, — ответила Рэв и замолчала, потому что заговорил Арман.
Он что-то бессвязно бормотал, к счастью, по-французски. Что-то о полях и деревьях. Потом совершенно неожиданно он открыл глаза. Рэв показалось, что сердце ее остановилось.
— Где я? — спросил он слабым, но ясным и отчетливым голосом.
Доктор подошел к Арману и своими большими пальцами стал искать его пульс.
— В Вальмоне, — ответил он. — Вы в полной безопасности. Не волнуйтесь.
— В… в Вальмоне? — озадаченно посмотрев на Рэв, переспросил Арман.
Боясь, как бы он не выдал себя, она наклонилась вперед.
— Вы здесь со мной, Арман, — сказала она. — Не говорите. Вы обязательно поправитесь.
Ее голос, тихий и ласковый, похоже, успокоил его. Он чуть слышно вздохнул, закрыл глаза и, должно быть, снова погрузился в сон.
Доктор улыбнулся:
— Ну, теперь с ним все будет в порядке. Когда он проснется, дайте ему куриного бульона с коньяком. Но понемногу, несколько ложечек каждый час. |