Ильбрик достал из подсумка флягу с водой и подал ее Коруму. Фляга эта больше походила на бочонок. Коруму стоило немалых трудов поднести ее к губам.

— Что меня поражает, — сказал Ильбрик, принимая обратно флягу, — так это размеры Инис-Скайта. С моря он казался совсем крошечным. Теперь же он предстает едва ли не бесконечным. Смотри! — Ильбрик показал на далекую гору с одинокой сосной на вершине, что ясно вырисовывалась на фоне неба. — Гора как будто стала еще дальше. Нет, Корум, без колдовства здесь не обошлось.

— Что верно, то верно, — согласился вадаг, — тут явно нечисто.

Они вновь сели на коня и поехали по тропе, петлявшей между холмами. Вскоре холмы сменились равниной, которая, казалось, была покрыта слоем кованой меди, блиставшей на солнце. Вдали маячили какие-то фигуры. Понять, кто это — звери или люди — пока было невозможно; на всякий случай Корум взял в руки меч, подаренный ему Гоффаноном, и подтянул ремни, крепившие щит к плечу. Тонкая Грива уже скакал по равнине; из-под копыт его раздавался звон.

Корум прикрыл глаза рукой, пытаясь защититься от ослепительного блеска, и стал всматриваться вдаль. Перед ними были мабдены — мужчины, женщины и дети. Стояло всего несколько человек, все же остальные лежали на медном поле.

Ильбрик натянул поводья, и конь перешел на шаг.

— Люди Артека? — предположил сидхи.

— Похоже, что так, — ответил Корум. — Выглядят они так же.

С известною опаской друзья спешились и направились к недвижной группе мабденов.

Подойдя поближе, они услышали голоса, стоны, хныканье и шепот. Все мабдены были наги, медное поле было усеяно их трупами. Казалось, что тела их обожжены огнем. Лица стоявших были усеяны волдырями, можно было только удивляться тому, как люди до сих пор стоят на ногах. Через толстые подошвы своих башмаков Корум чувствовал жар медного поля; легко было представить, что должны были чувствовать те, кто стоял босиком. Вряд ли эти люди пришли сюда сами, похоже, их согнали силой. Они умирали, заживо сгорая. Сюда их привел чей-то жестокий разум. Корум подавил свой гнев. «Сколь же жесткосердным должен быть тот, кто обрек людей на эту страшную пытку», — подумал он. Корум увидел, что руки мабденов связаны за спиной; у него перехватило дыхание, когда он заметил, что взрослые пытаются хоть как-то укрыть своих детей от всесожигающего жара…

Заметив приближающихся к ним Корума и Ильбрика, мабдены стали испуганно щурить слепнущие глаза. Потрескавшиеся от жара губы беззвучно молили о помощи.

— Мы вам не враги, — сказал Корум, — мы друзья Артека. Вы народ Фьяна?

Один из мабденов обратил свое распухшее лицо к Коруму. Его голос был бесплотен словно ветер.

— Да, мы то, что осталось от народа Фьяна.

— Кто сделал это с вами?

— Остров. Инис-Скайт.

— Зачем вы пришли на это поле?

— Разве вы не встретили кентавров и гигантских пауков?

Корум покачал головой.

— Мы шли через мост. Мост над кишащей гигантскими ящерами бездной.

— Здесь нет никакой бездны…

Корум немного помолчал и тихо заметил:

— Для нас она была.

Вынув из ножен небольшой нож, Корум хотел было разрезать веревки, стягивающие руки мужчины, но тот испуганно отшатнулся от него.

— Мы друзья, — вновь повторил Корум.