– Не ваше дело, – заявила Лиз и села. – Извращенец, – прошептала она мне. – Просто не верится, что ты рассказала этому гнусному типу, куда мы едем. Такое только Бин могла сделать.

Парень сел на свое место, но продолжал таращиться на нас, и Лиз решила, что нам нужно пересесть. Было только два свободных места, сзади, рядом с туалетом. Из туалета доносились запахи химикатов, и пассажиры постоянно протискивались мимо нас, чтобы воспользоваться туалетом. Мы слышали, как спускают воду, прочищают носы, отхаркиваются, не говоря уж о других вещах.

Парень ходил в конец автобуса в туалет раза два, но мы смотрели вперед, делая вид, будто не замечаем его.

– Можно поверить в вуду, – заметила Лиз.

По улице шел трамвай, и мы решились на быстрый тур по городу. Трамвай был заполнен меньше чем наполовину, и мы сели в середине. Перед тем как двери закрылись, человек сунул между дверями руку, и двери снова открылись. Это был тот парень. И он сел прямо за нами. Мы прозвали его Извр.

Лиз схватила меня за руку, и мы пересели вперед. Извр последовал за нами. Пассажиры молча смотрели на нас. Это была одна из тех ситуаций, когда люди понимают: происходит что-то неправильное, но нет закона, который запрещал бы человеку менять место в трамвае.

На следующей остановке мы с Лиз вышли, все еще держась за руки. Вышел и Извр. Лиз повела меня в толпу на тротуаре, Извр двигался за нами. Вдруг Лиз подтолкнула меня, и мы впрыгнули обратно в трамвай. Двери закрылись прежде, чем Извр смог всунуть руку. Все пассажиры начали громко кричать, указывать пальцами и хлопать, выкрикивая всякое вроде «Всыпь ему!» и «Начисти ему задницу!». Мы поехали дальше и смотрели на Извра в окно. Он от злости топнул ногой.

После трех часов езды на восток в конце дня мы добрались до Байлера. Байлер был маленьким городом, лежащим в низине на реке, изгибавшейся по отрогам синих гор. Мост через реку гремел под колесами автобуса. Улицы города, с протянувшимися вдоль них двухэтажными кирпичными домами, выкрашенными в блеклые цвета, были тихими, и там было много пустых мест для парковки. Автобус остановился у кирпичной автобусной станции с черной металлической крышей. Я никогда не видела металлических крыш, кроме как на лачугах. Мы единственные вышли из салона.

Из дверей автобусной станции появилась женщина средних лет. Она была в красном свитере с изображением бульдога и держала в руках ключи.

– Вы кого-то ждете? – спросила женщина.

– Нет, – ответила Лиз. – Вы случайно не знаете, как добраться до дома Тинсли Холлидея?

– Дом Холлидеев? Вы знакомы с Тинсли Холлидеем? – удивленно произнесла она.

– Он наш дядя, – пояснила я.

Лиз кинула на меня взгляд, намекая, что вести беседу будет она.

– Вы меня просто ошарашили. Вы девочки Шарлотты!

– Совершенно верно, – кивнула Лиз.

– А где ваша мама?

– Мы приехали одни.

Женщина заперла автобусную станцию.

– Пешком до «Мэйнфилда» далеко, – сказала она.