Во-вторых, с какими бы добрыми намерениями ни сообщила им дама о Харфанге, слова ее в конечном счете подействовали на детей плохо. Теперь они только и думали о горячей еде, теплых постелях и крыше над головой. Ни об Аслане, ни о пропавшем принце речи уже не было. К тому же Джил перестала каждый вечер и каждое утро повторять свои знаки. Сначала она оправдывалась тем, что устала, а потом знаки и вовсе вылетели у нее из головы. Мысли о Харфанге даже не прибавили им бодрости, наоборот: теперь дети все больше жалели себя, ныли и раздражались.

Наконец, как-то после полудня, ущелье, по которому они шли до сих пор, расширилось и вышло в темный хвойный бор. Горы остались позади. Перед путниками расстилалась пустынная каменистая равнина, а еще дальше высились снежные пики. Но между путниками и этими вершинами стоял холм с плоской вершиной.

– Смотрите! – крикнула Джил. – Смотрите!

За плоской горой, куда она показывала рукою, в сгущавшемся тумане сияли огни. Огни! Не лунный свет, не костры, а домашний, радостный ряд освещенных окон. Если вам не доводилось неделями странствовать по диким местам, вы вряд ли поймете чувства, охватившие наших путников.

– Харфанг! – в восторге воскликнули Ерш и Джил.

– Харфанг! – откликнулся Лужехмур своим тусклым мрачным голосом и добавил: – Эй! Дикие гуси! – Он тут же сорвал с плеча лук и подстрелил жирного гуся. Нечего было и думать засветло добраться до Харфанга. Но во всяком случае они разожгли костер, поели, и ночь началась теплее, чем обычно за последнюю неделю. Когда огонь погас, снова стало страшно холодно, и их одеяла к утру совсем промерзли.

– Не беда! – заявила Джил, притопывая ногами. – Сегодня вечером нас ждут горячие ванны!

7. ХОЛМ С НЕПОНЯТНЫМИ КАНАВАМИ

Спору нет, денек выдался премерзкий. Наверху нависло тусклое небо, обложенное снеговыми облаками, трава под ногами почернела от мороза, ветер дул такой сильный, что, казалось, готов содрать с вас кожу. После спуска на равнину древняя дорога оказалась почти совершенно разрушенной. Приходилось пробираться по огромным разбитым глыбам, между валунами, по щебенке. Небольшое удовольствие, когда ступни совсем стерты. И даже привала нельзя было устроить из-за холода.

Часов в десять на руку Джил упали первые неторопливые снежинки. Через десять минут они уже ложились довольно густо, через двадцать землю покрыл тонкий снежный ковер, а полчаса спустя самая настоящая метель слепила им глаза и, казалось, не собиралась уняться до конца дня.

Чтобы понять все последующее, вы должны помнить, что из-за метели наши путники почти ничего вокруг не различали. Подойдя к невысокому холму, отделявшему их от освещенных окон, они уже не могли его толком различить. Приходилось напрягать глаза даже для того, чтобы видеть происходящее на расстоянии двух шагов. Конечно, разговаривать при этом у них никакой охоты не было.

У основания холма они заметили какие-то скалы с обеих сторон. Скалы были правильной кубической формы, но никто из путников этого не заметил, потому что не приглядывался. Их куда больше заинтересовал скалистый уступ высотой в метр с лишним, лежавший прямо на пути. Длинноногий квакль, впрочем, не без труда вскочил на него и помог остальным. На уступе было мокро от снега – небольшая беда для болотного жителя, но для детей вещь противная. Еще метров сто они карабкались наверх. Джил один раз упала, потом они наткнулись еще на один уступ. Всего этих уступов оказалось четыре, и шли они через неравные промежутки.

Карабкаясь на четвертый, путники уже были уверены, что теперь-то добрались до вершины плоского холма.