Свои встречи с Джеймсом Эстер расценивала как подарок судьбы. С ним она отдыхала, забывала о семейных неурядицах и напряженной рабочей атмосфере мастерской. Часто появляясь в Лондоне, то обсудить эскизы на заказ, то еще по каким-нибудь делам, требовавшим ее присутствия, Эстер каждый раз обедала с Джеймсом. Она тщательно готовилась к таким поездкам. Одевалась всегда по моде. Вместо кринолина — широкой юбки на тонких стальных обручах, вставлявшихся каркасом у бедер, пришли простенькие платьица, форму которым придавали нижние юбки. Этот стиль считался теперь более женственным, что, впрочем, было не так далеко от истины — плавные линии, обтекаемые формы, еще более подчеркиваемые кружевными оборочками. Эстер предпочитала ткани цвета морской волны, они ей были к лицу, выгодно оттеняя ее роскошные волосы. Нужно заметить, что Эстер всегда гордилась ими. Правда, теперь уже никакие настои не помогали скрыть две широкие седые пряди. Даже когда Эстер собирала волосы в пучок, седина заметно пробивалась, и только модная шляпка с кружевами до некоторой степени скрадывала этот недостаток. Впрочем, Джеймс, казалось, его совсем не замечал. Для него Эстер оставалась все такой же прелестной женщиной тридцати семи лет, которую он когда-то увидел в садике меж грядок с лекарственными травами. И его совершенно не интересовало, что это «когда-то» произошло ровно двадцать один год назад. Джеймс и сам здорово переменился. Пополнел, она все смеялась: «вширь пошел», стал как-то представительнее. На этом, пожалуй, его перемены и заканчиваются, потому что все остальное ему удалось сохранить в целости и сохранности, а именно хорошее здоровье и искрометное чувство юмора. Джеймс, как и Эстер, очень редко болел, если он вообще когда-нибудь болел, и даже обычная простуда была не частой гостьей. Эстер знала, что волос у Джеймса поредел, появились залысины, но это ее мало волновало, да и незаметно было, так как с некоторых пор он начал носить белые парики с завивкой, которые ему очень шли. Одну из их встреч погожим октябрьским днем Эстер всегда вспоминала с особенно теплым чувством. Фортуна улыбнулась Джеймсу, и Эстер поспешила его поздравить. Они встретились в отдельном кабинете шикарного ресторана с восхитительной кухней и огромными запасами вина в погребах.

— Эстер, дорогая, ты прекрасно выглядишь. Ты не представляешь, как я рад тебя видеть.

Он нежно поцеловал ее в губы. Когда они оставались вдвоем, все было легко и просто. С годами любовь Джеймса не угасла, но приобрела некоторую завершенность и сдержанность. Старые конфликты, возникавшие из-за его чересчур эмоционального проявления чувства, канули в лету. В отношениях между Эстер и Джеймсом царила полная гармония.

— У нас сегодня праздник, не правда ли? — улыбнулась она.

Они сидели друг напротив друга за маленьким уютным столиком.

Джеймс подмигнул ей:

— Ты уже знаешь? Откуда?

— Джосс прочитал в газете.

Эстер подняла бокал. Прекрасное старое вино искрилось за хрустальными стенками.

— Примите мои самые искренние поздравления, сэр Джеймс! Вы, как никто другой, заслужили титул баронета. Столько лет отдано служению обществу! Столько лет! Я уже не говорю о твоих заслугах на посту члена городского совета Лондона, впрочем, что это я, всего и не перечислишь!

— Благодарю тебя, дорогая. Твоя похвала для меня дороже всего, что сказал мне сам король Георг.