– Борис поможет вам взобраться в седло, – произнес он, едва удержавшись от желания предложить собственные услуги.

– В этом нет необходимости.

Своим широким, размашистым шагом она подошла к Хану, потрепала по холке, о чем-то с ним пошепталась минутку и только потом взяла поводья из рук Бориса. В следующую секунду она стремительно взлетела в седло.

– Хотите повернуть время вспять? – проговорил Борис, проверяя подпругу. – Вряд ли вам удастся. Ни к чему это.

– Ты, как всегда, прав, Борис, – мило улыбнулась Софи. – Я тоже пришла к такому заключению. – Устроившись в седле поудобнее, она глубоко вздохнула, подняв голову навстречу солнцу и ветру.

Адам смотрел на нее и думал о том, как быстро она обрела душевные силы и безусловную уверенность в себе, оказавшись в привычных условиях. Впрочем, ее пистолет остался при нем, и он решил хранить его у себя до приезда в Санкт-Петербург. Что будет делать князь Дмитриев с женой, владеющей огнестрельным оружием, его адъютанта совершенно не касается.

Или?..

Глава 5

Генерал князь Павел Дмитриев, заложив руки за спину, широкими шагами мерил просторную анфиладу комнат своего роскошного каменного особняка, выходившего окнами на набережную Невы.

Из больших окон открывался вид на реку, уже испещренную мелкими суденышками, шхунами, разукрашенными флагами своих богатых владельцев, и гребными лодками с сидящими на веслах мужчинами в разноцветных кафтанах. Была середина мая. Река искрилась под лучами яркого солнца; оживленное движение по главной водной артерии и многочисленным каналам, связывающим различные кварталы города, вызывало у князя чувство удовлетворения. Казалось, что все это жизнерадостное представление предназначено лично для него.

Приз был почти в руках. Только что прибывший курьер, измученный безостановочной скачкой, сообщил, что путешественники сейчас должны уже быть на расстоянии дневного перехода от Санкт-Петербурга. Утром князь поедет их встречать, приветствовать свою невесту с полагающимися галантностью и уважением и сопроводить лично в Зимний дворец, где она расположится до свадьбы.

Так ли она прекрасна, как ее мать? Павел задумался. Не слишком ли много для него – заполучить такую красоту и такое богатство? Царица посмеиваясь предупредила его, что княжна получила несколько своеобразное воспитание и может оказаться не столь послушной, как должно. Но послушанию можно научить, князю это было хорошо известно. Для этого существовали испытанные способы, и он мастерски владел ими, управляясь как со слишком гордыми натурами, так и со своими женами, от которых требовал полного подчинения. Каждая из трех его предыдущих жен после недолгого периода обучения становилась как шелковая. Впрочем, до свадьбы молодая Голицына увидит исключительно улыбки и снисходительность.

Царица не станет торопить ее с замужеством, Дмитриев хорошо понимал это. Екатерина, несмотря на свое полновластие, была образованной и просвещенной женщиной и считала себя гуманной и заботливой государыней. Если Софья Алексеевна выкажет свое явное недовольство сделанным за нее выбором императрица не станет неволить княжну и предложит кого-нибудь другого.

Этого не должно произойти. Глубокие морщины прорезали лоб князя Дмитриева. Он был отвергнут ее матерью, он не желает быть отвергнутым и дочерью.

Софья Ивановна презрительно отвергла брошенное к ее ногам сердце и преданность юного князя. Для нее существовал только Алексей Голицын; они были влюблены друг в друга как голуби. Губы князя скривились при унизительном воспоминании, которое до сих пор разъедало ему душу. Он оказался глупцом, и весь Петербург смеялся над ним.