— Ничего страшного, Клэр. — Мама взяла ее за руку. — Не беспокойся. Со мной все в порядке.

Так, держась за руки, они добрались до третьего этажа.

В холле было так пустынно и темно, что у Клэр возникло тревожное ощущение грядущих неприятностей. Ковровая дорожка под ногами оказалась грязной и вытертой. Засаленные обои в некоторых местах прорвались.

Они следовали за Микки, который уже скрылся за углом коридора. Семеня впереди них, он насвистывал неизвестную мелодию. Еще два поворота, два больших, похожих на танцевальные залы холла, и они наконец догнали его.

— Ну вот мы и пришли! — воскликнул он. — Мы называем эти комнаты «посольские апартаменты». Надеюсь, вам тут будет удобно.

Он первым вошел в комнату, зажег все лампы и внес чемоданы. Мама Клэр потянулась за кошельком. Девочка не могла смотреть, как дрожит ее рука, вынимающая чаевые. Клэр не терпелось избавиться от Микки. Она вспомнила, что в кармане пальто у нее оставалась сдача от утренних покупок.

— Вот, возьмите, — сказала она, высыпая мелочь в ладонь старику-бою. — Теперь можете оставить нас.

Казалось, старый слуга был удивлен. Он посмотрел в лицо Клэр, как будто увидел ее впервые.

— Благодарю вас, мисс. Разрешите пожелать вам лично приятного времяпрепровождения в отеле «Ампир».

Клэр не понравились его слова и то, как он произнес их. Что-то отталкивающее было в этом старике, облаченном в униформу. Он наградил ее кривой ухмылкой и вышел из комнаты. Его спина, обтянутая красной форменной курткой, была прямой, как у солдата.

Дверь за ним тихо закрылась.

— Ну, — вздохнула Элен Уинтроп, — боюсь, лучшие времена отеля «Ампир» миновали, как, впрочем, и молодость Микки. Извини, Клэр, но нам придется провести здесь эту единственную ночь. Я, пожалуй, лягу в постель. Кажется, я совершенно расклеилась.

Разбирая свои вещи в поисках пижамы, Клэр наткнулась на бабушкино платье и аксессуары к нему, аккуратно упакованные в тканые чехлы. Они пережили такой ужасный день. Зачем она взяла это платье? И вообще, зря мама решила задержаться здесь. Они могли бы приехать сюда еще раз как-нибудь потом… А теперь она без сил лежит в этом темном и старом отеле…

Однако платье было просто великолепным. Его прекрасно дополняло драгоценное ожерелье из синих сапфиров и бриллиантов и шелковые перчатки. И туфли: изящные и остроносые, на тонких каблучках, с тоненькими ремешками.

«Примерь все это…» — казалось, чей-то голос искушал ее в тишине пустой комнаты заброшенного отеля.

Клэр разделась и облачилась в платье. Оказалось, у него сотни всяких застежек, молний, тесемочек и, наконец, крючок сзади, у основания шеи.

Когда Клэр добралась до него, оказалось, что крючок уже застегнут! Легкая дрожь пробежала у нее по спине. Неужели ей пригрезилось, или и впрямь она ощутила прикосновение невидимых рук, которые помогли ей справиться с туалетом?

Но платье было надето. Клэр, едва дыша, замерла, увидев свое отражение в высоком напольном зеркале. Платье было сшито из неясно-голубого шелка, который удивительно гармонировал с ее серо-голубыми глазами, заставляя их казаться больше и ярче на узком лице.

Она провела руками по бокам. Изящный корсет сидел на ней, как вторая кожа, впереди, под грудью, образуя изящный мыс, от которого мягкими складками ниспадала синяя юбка, колыхавшаяся вокруг ног. Каскады шелка и кружев расходились волнами, а сзади представляли собой нечто вроде шлейфа.

Жесткий корсет сдавливал грудь, затрудняя дыхание, из-за чего Клэр чувствовала легкое головокружение. Она надела туфли и потянулась за ожерельем, стараясь застегнуть его на шее.