Нельзя не отметить легковесность и необдуманность суждений Специ. Последний процитировал прокуроров, непосредственно связанных с расследованием, и воспринял их слова совершенно некритично. Журналист почему-то поверил в то, что преступник отправился на свою «охоту» после 19 часов, а не в 18 или, скажем, в 18:30. Он почему-то решил, что на платную автотрассу преступник будет выезжать в одиночку и ему не придёт в голову усадить рядом с собою подругу, сестру или ребёнка. Специ почему-то был уверен в том, что «Монстр» не догадается о возможной фиксации номеров автомашин и не сделает в своих действиях соответствующую поправку. Общая интонация этой публикации оказалась снисходительно-высокомерной, что следует признать недопустимым с точки зрения журналистской этики, а кроме того, выглядит просто глупо, учитывая осторожность «Флорентийского Монстра» и поразительную эффективность его нападений.

Подводя итог рассказу об этих статьях, автор позволит себе высказаться следующим образом: Марио Специ не следовало сочинять этот легкомысленный текст. И нет ничего удивительного в том, что убийца обратил внимание на эту статью и именно она подтолкнула его к отправке анонимных писем в начале октября.

После этого вынужденного, но совершенно необходимого отступления возвращаемся к анонимкам.

Письма, одно из которых было адресовано прокурору Флери, а другое – прокурору Канессе – были зарегистрированы почтовым сектором прокуратуры 1 октября. На конверте, адресованном Канессе, стояло 2 штемпеля, один из которых относился к 30 сентября, а второй – к 1 октября. Это означало, что обработка именно этого конверта пришлась на момент перевода даты. В этом месте необходимо пояснить, что почтовый сектор прокуратуры Флоренции работал круглосуточно, обрабатывая в отдельные дни до 1,2 тыс. входящих и исходящих отправлений. То есть сотрудник почтового сектора, зарегистрировал письмо и первоначально поставил на конверте дату заканчивавшегося дня [30 сентября 1985 года], а затем, обратив внимание на то, что полночь минула, переставил дату на штемпеле и… поставил повторную отметку, зачеркнув предыдущую авторучкой. Это была важное обстоятельство, указывавшее на то, что анонимки попали в здание 30 сентября, а не утром 1 октября.

Кроме этой любопытной детали существовала и другая. На обоих конвертах отсутствовали почтовые адреса, марки оплаты и следы обработки отправлений почтовой службой. Это означало, что автор писем принёс их в здание прокуратуры лично и опустил в ящик для входящей корреспонденции от граждан. Со времён «дуче» на входе в здания, занятые прокуратурой, устанавливались специальные ящики, в которые каждый желающий мог опустить письмо. При этом никто из ведомственных работников или охраны здания не мог потребовать от отправителя назвать себя или проверить его документы. Фактически это были ящики для анонимок. Считалось, что упрощенная передача таких вот «писем от народа» улучшает коммуникацию правоохранительных органов и населения.

Ксерокопии конвертов анонимных писем от 1 октября 1985 года. Слева: конверт с посланием прокурору Флери, справа – прокурору Канессе. На конверте с посланием Канессе можно видеть 2 оттиска штампов почтового сектора прокуратуры, на одном из них проставлена дата 30.09.1985 [этот оттиск зачёркнут], на втором – отметка следующего дня. Можно видеть, что на конвертах нет почтового адреса и следов обработки отправлений государственной почтой.