6 октября на улице Муджеллана (Mugellana) найден ещё один патрон 22-го калибра LR серии «Н». На этой улице проживала прокурор Сильвия Делла Моника, патрон находился на удалении 110 метров от её дома.

В тот же самый день 6 октября такой же точно патрон 22-го калибра LR серии «Н» был подобран случайным прохожим на виа Данте (via Dante) в городке Скарперия (Scarperia) примерно в 25 км к северу от Флоренции.

Своеобразным венцом всех этих находок явилось обнаружение ещё одного фрагмента плоти Надин Морио. 11 октября возле того самого почтового ящика, в который 9 сентября было опущено анонимное послание, адресованное Сильвии Делле Монике, был найден сложенный лист фотобумаги, имевший в сложенном виде размер 10 см на 8 см. Внутри был помещён небольшой герметично запаянный полиэтиленовый пакет, в нём находился прямоугольный фрагмент человеческой плоти со сторонами 2,8 см * 2,0 см и толщиной около 3 мм. Находка эта полностью повторяла содержимое конверта, адресованного Делле Монике. По мнению судебно-медицинских экспертов, исследовавших плоть из пакета, это была часть кожи груди Надин Морио.

Как долго это своеобразное послание находилось на том месте, где его нашли, сказать никто не мог, но по общему мнению оно не могло оставаться незамеченным более суток. А это означало, что преступник оставил его возле почтового ящика не ранее 10 октября.

После этого активность «Флорентийского Монстра» сошла на нет. Как видно, в период с 9 сентября [времени убийства Надин Морио и Жана-Мишеля Кравеишвили] он был очень активен на протяжении 1 календарного месяца. Никогда прежде ничего подобного «Монстр» не демонстрировал. Судья Марио Ротелла считал, что своей неординарной активностью преступник рассчитывал запутать следствие, а потому разработку клана Винчи – и в особенности Сальваторе Винчи – следует не только не прекращать, но напротив – всемерно ускорить.

Ротелла решил зайти издалека и надавить на самое слабое звено в окружении подозреваемого. Таковым звеном, понятное дело, был Стефано Меле, который в 1968 г. явно скрыл соучастие «сардов» в убийстве Барбары Лоччи и вообще знал много больше, чем говорил.

В октябре 1985 г. Ротелла выписал постановление о взятии под стражу Стефано Меле на всё время предварительного расследования. Эта мера имела своей целью оказание психологического воздействия на арестованного, которому надлежало дать показания против Сальваторе Винчи. В особенности судью интересовал вопрос, связанный со странным поведением Меле на очной ставке с Сальваторе Винчи в 1968 г. Тогда Стефано полностью отказался от своих показаний, изобличающих Сальваторе в убийстве Барбары Лоччи и Антонио Ло Бианко, едва только увидел Винчи в дверях кабинета. Ротелла был намерен любой ценой добиться от Стефано Меле объяснений всем странностям его поведения и недомолвкам во время следствия 1968 г.

Поначалу арестант держался твёрдо и, ссылаясь на плохую память и полное расстройство психики, категорически отказывался сотрудничать с судьёй. Однако скоро он понял, что может провести в тюрьме очень долгое время, и никто ему не поможет, а потому счёл за благо «вспомнить» всё.

Тайна, хранимая Стефано Меле, оказалась куда прозаичнее, чем можно было подумать – он признал, что был любовником Сальваторе Винчи, которого любил и которому был предан безгранично.