|
прошлого века итальянская правоохранительная система выдержала настоящую войну с политическим и уголовным террором, и в этой войне в ход шли все средства – от подбрасывания и фабрикации улик до избиений на допросах и убийств, замаскированных под самоубийства (это вовсе не преувеличение автора – некоторые случаи убийств итальянскими полицейскими людей во время допросов получили широкую огласку). Если полиции или карабинерам нужно было реализовать оперативную информацию в отношении подозрительного человека, но законных поводов для его ареста не существовало, то правоохранители сами создавали такие поводы без особых угрызений совести. Так что полной ясности относительно происхождения этого пистолета нет и поныне – то ли он действительно принадлежал Антонио Винчи и хранился им в тайнике под деревом, то ли пистолет закопали сами полицейские, а потом заявили, что о существовании спрятанного оружия и его принадлежности узнали из «оперативных источников» – равновероятны оба варианта.
Как бы там ни было, Антонио Винчи загремел в ту же следственную тюрьму, что и его дядя. Следователи на протяжении более трёх месяцев интенсивно допрашивали обоих, пускаясь на всевозможные ухищрения, чтобы добиться признательных показаний. Все уловки, которые выработала полицейская наука того времени, пошли в ход – в камеры к обоим Винчи подсаживались осведомители, в тюремной среде распускались слухи, будто один из родственников даёт показания против другого, более того, на допросах помощники прокуроров демонстрировали арестантам сфабрикованные «протоколы» с несуществующими показаниями и предлагали допрашиваемому «добровольное сознание в содеянном». Можно не сомневаться, что имело место и запугивание, и физическое принуждение – поскольку обоих Винчи подозревали в серьёзных преступлениях, с ними никто особенно не церемонился. Содержание нагишом в холодных карцерах считалось в итальянских тюрьмах в 80-х гг. прошлого века совершенно нормальной практикой и не расценивалось как пытка. В общем, в те осенние месяцы 1983 г. на долю Франческо и Антонио Винчи выпало немало, и если имели эти люди грехи за душою, то заплатили за них сполна. Но показаний друг против друга дядя и племянник так и не дали. Держались стойко, как кремень. Это упорство тем более вызывает уважение, что спустя пару десятилетий Антонио Винчи сознался журналисту Марио Специ в том, что его дядя действительно был возле селения Монтеспертоли 19 июня 1982 г., т.е. во время убийства Миглиорини и Майнарди, и действительно спрятал свою автомашину в лесу, закидав её срезанными ветками. Другими словами, Антонио полностью подтвердил интуитивную догадку следственного прокурора Сильвии Деллы Моники, руководствуясь которой та постановила арестовать Франческо Винчи. Но Антонио, кроме этого, сказал кое-что ещё, чего ни прокурор, ни кто-либо другой знать не мог – он сознался, что в тот день был вместе с дядей и вместе с ним прятал автомашину в лесу. Впрочем, на этом интересном рассказе «молодого Винчи» нам ещё придётся остановиться особо в своём месте, пока же отметим, что, будучи в тюрьме осенью 1983 г., ни Антонио Винчи, ни его дядя Франческо ни словом не обмолвились о своём совместном вояже в деревню Монтеспертоли. Осенью 1983 г. газеты Тосканы вовсю обсуждали события, связанные с расследованием преступлений «Монстра». Кто-то из криминальных репортёров придерживался официальной версии «имитатора» и верил, что настоящий «Монстр» сидит в тюрьме, кто-то, напротив, считал, что «Монстр» вернулся. |
