В указанной аберрации воспоминаний нет злого умысла или намерения запутать следствие. Опытные следователи хорошо знают, что расхождения в показаниях свидетелей – это нормальное явление, лишь подтверждающее добросовестность рассказчиков. Гораздо подозрительнее выглядят рассказы однотипные, во всём схожие и непротиворечивые – в этом случае можно усмотреть их «рихтовку», подгон под схему, искусственность (либо даже то, что человек, выступающий в качестве свидетеля, таковым не является и делает своё заявление с чужих слов).

Обнаруженные Робертом Уоффинденом материалы, безусловно, весьма любопытны, но отвергать на их основании официальную версию событий вряд ли оправданно. Убийство Линды Бойер отлично соответствует тем криминалистически значимым чертам поведения, которые Страффен демонстрировал прежде, во время убийств Бренды Годдард и Сесилии Бэтстоун. И то, что гибель девочки пришлась именно на те часы, когда этот преступник находился на свободе, тоже весьма и весьма многозначительно. Хотя – и это нужно признать! – данные соображения не являются прямыми уликами, изобличающими Страффена.

Этот человек принадлежал к категории людей, обделённых умом, воображением, нравственным чувством и притом эмоционально ущербным. Современная общественная мораль традиционно относится к таковым сочувственно и милосердно. Между тем сами эти люди неспособны оценить проявляемое к ним сострадание и терпимость, хотя, разумеется, они прекрасно понимают разницу между плохим и хорошим отношением. Даже окружённые заботой и вниманием такие люди зачастую демонстрируют пугающее окружающих жестокосердие. Наши предки их боялись и считали, что умственно отсталым не место среди людей. И древние греки, и римляне убивали подобных Страффену ещё в детском возрасте – таким образом общество страховало себя как от угрозы вырождения, так и возможных опасностей, связанных с их присутствием.

Русская пословица гласит: «Когда Бог хочет наказать человека, Он лишает его разума». Наказанный Богом человек – Джон Страффен – не сознавал своего наказания и жил в уродливом мире самых незатейливых интересов, но своим пребыванием среди нормальных людей наказал по меньшей мере три семьи. Погибшие от его рук дети явились не только жертвами Страффена, в более широком смысле они оказались убиты самой идеей толерантности и терпимости ко всякого рода убогим и ущербным. Подобных жертв вовсе не так мало, как обычно думают, просто о них идеологам современных «цивилизационных ценностей» неудобно говорить. Случай Джона Страффена очень выпукло демонстрирует горькую истину: гуманность и сострадание к убогим нередко оборачивается мучением нормальных членов общества. В этом вопросе мы видим одно из многих противоречий современной европейской цивилизации, которое проявляется в явном несоответствии навязанных большинству людей абстрактных представлений о гуманности их здравому смыслу и повседневному опыту.

Этот очерк начался с рассказа об убийстве Кристин Батчер возле самых стен Виндзорского замка. За прошедшие с той поры почти шесть десятилетий имя убийцы этой девочки так и не было названо. Можно лишь с уверенностью утверждать, что это был не Джон Страффен. По странной и жестокой прихоти судьбы убийство в Виндзоре вызвало цепь последующих убийств девочек в Бате и Фарли-Хилл. Метафорически выражаясь, неизвестный преступник разбудил жажду убийства в Страффене и фактически остался в тени его мрачного образа.