Впрочем, сейчас мы немного забежали вперёд. До момента появления Уилльяма Уотта произошли кое-какие важные события, которые необходимо сейчас упомянуть.

Расследование тройного убийства в доме №5 по Феннсбанк-авеню возглавил суперинтендант Хендри (Hendry), лично прибывший на место преступления. Он обратил внимание на наличие в доме телефона и отдал распоряжение проверить через телефонную станцию, какие и когда совершались с этого номера звонки в последние сутки. Другое распоряжение Хендри касалось поголовного опроса жителей домов по Феннсбанк-авеню с целью сбора информации, потенциально представляющей интерес для расследования.

Уже к 11 часам утра полицейские, занятые опросом жителей района, принесли своему шефу важную новость. Дом №18 оказался пуст – его жильцы отправились на отдых неделю назад – но одно из окон со стороны двора имело следы взлома. Осмотрев дом, полицейские установили, что тот подвергся ограблению, но самое главное заключалось даже не в этом! Вор возвращался в дом, спал в нём и даже принимал ванну…

В этом месте внимательные читатели моментально припомнят довольно специфический фокус Питера Мануэля, имевшего привычку жить несколько дней в свободном доме, используя его как своеобразную базу, и не спеша обворовывать дома окрест. Так родилась первая и самая очевидная версия – Питер Мануэль сначала обворовал дом №18, через несколько дней возвратился и убедился в отсутствии хозяев, после чего решил использовать его как базу. Он провёл в нём 1 или 2 ночи, осуществляя разведку района, а затем в ночь на 18 сентября совершил вылазку в намерении обворовать дом №5. Зачем он полез в дом, где допоздна горел свет и был слышен звук работающего радиоприёмника, сказать было сложно, возможно, он рассчитывал на собственную ловкость, а возможно, просто ошибся адресом, но как бы там ни было, оказавшись внутри и столкнувшись с обитателями дома, он для чего-то решил пустить в ход револьвер. Этот момент выглядел, конечно же, не совсем логично, поскольку любой разумный преступник предпочёл бы не устраивать чудовищную бойню, а попытался бы скрыться бегством, но эту нестыковку должен был объяснить после задержания сам подозреваемый.

Уже в середине дня королевский прокурор приступил к оформлению ордера на обыск жилища Питера Мануэля и его вещей.

К этому времени поступила информация от телефонной компании. В 01:26 абонент «Stonelaw 4055» – это был аппарат в доме №5 – поднял телефонную трубку и неразборчиво произнёс что-то вроде «передайте сигнал тревоги» или «поднимите по тревоге». Оператор не поняла, попросила уточнить сказанное, но через несколько секунд трубку положили на рычаг, и общение на этом закончилось. Суперинтендант Хендри вполне здраво предположил, что телефонную трубку подняла либо Мэрион, либо Маргарет, но произнести она ничего толком не смогла, поскольку преступник направил на неё оружие.

Первыми на след отсутствующего Уилльяма Уотта вышли отнюдь не полицейские, а журналисты, что определённым образом повлияло на последующие события. Некий газетчик, чьё имя не разглашалось [возможно, оно вообще осталось неизвестно полиции], узнав об убийстве Маргарет Браун, младшей сестры Мэрион Уотт, догадался позвонить мужу этой самой сестры. Представившись деловым партнёром Уотта, который владел сетью кондитерских и пекарен «Denholm Bakeries» и по меркам Глазго считался довольно крупным бизнесменом, журналист поинтересовался, не знает ли мужчина, где именно мистер Уотт обычно ловит рыбу.