Удар саблей нанес Лимарев. Но лезвие провернулось, и самозванец снова не пострадал.

– Собаки! Изменники! Всех сварю в кипящем масле!

– Бей его!

Царь выхватил саблю.

– Я вам не Борис! Вы мне за всё ответите!

Скрестились клинки. Лимарев отбил удар. Самозванец не слишком хорошо владел саблей.

– Не стойте! – орал десятник. – Не одолеем его – всех казнят!

Сабля стрельца поранила руку самозванца, и тот выронил клинок.

Купец Ломов изловчился и нанес новый удар и на сей раз нож вошел глубоко.

Самозванец упал на колени, зажимая рану в животе.

– Измена! – хрипел он. – Я государь…

– Таких государей у меня на конюшне хватает!– закричал Ломов.

Заговорщики набросились на поверженного царя все вместе. Они били его саблями и стреляли из пистолетов. И отхлынули уже от изувеченного тела, которое не подавало признаков жизни…

***

Люди, проникшие на царское подворье, увидели вдали мертвое тело, раздетое донага.

– Вон там лежит самозванец! – закричал стрелецкий сотник, указывая рукой на тело.

Ему ответили:

– Он про кого это, православные?

– Какой он тебе самозванец, рожа?

Сотник смело ответил:

– Известно какой! Беглый монах Юшка Отрепьев!

В толпе заорали:

– Лжа!

– Известно, что есть он царь истинный!

– И не могли царя убить!

– Верно! Не могли!

Сотник крикнул:

– Ан могли! Айда смотреть!

И он первым подбежал к распростёртому телу. До этого люди московские не решились к нему приблизиться.

– Он это! – сотник перевернул тело на спину. – Эй! Кто знавал царя?

– Дак Тимофей среди нас! Он мыльником был при государе Димитрии Ивановиче.

– Иди Тимофей! Скажи народу он или нет?

Царский мыльник всмотрелся в лицо убитого и произнес:

– Это он.

Сотник громко закричал:

– Что я говорил? Самозванец умер!

В толпе приказали ему заткнуться:

– Закрой пасть!

– Это прихвостень Шуйских! Пусть молвит Тимофей!

– Говори, Тимоха!

Мыльник громко произнес:

– Это наш государь! Убили его вороги!

В толпе зашумели:

– Да как же?

– Мы спасать шли нашего государя!

– А бояре убили его!

– Не бояре! То ляхи клятые сотворили!

– И верно! Ляхи!

– Они хотят нам девку Мнишека посадить на шеи! А она поганая латинка!

– Не бывать тому!

– Она поди не померла, как государь!

– А где она?

– Дак во дворце! Где еще?!

– Достанем её!

– Достанем!

– Во дворец!

И толпы народа вооружённые кто чем, бросились к воротам. Толпа была велика, и караулы разбежались, страшась народного гнева. С этой стороны путь в дворцовые покои был свободен.

Три человека, когда толпа отхлынула, говорили меж собой:

– Теперь надобно показать тело самозванца на Красной площади!

– Рано!

– Нет не рано! В самый раз! Надобно показать всем, что вор Юшка мертв!

***

Царица Марина Мнишек смотрела в окно вместе с Мартой. В ночном небе светилось зарево. Царица волновалась за своего отца.

– Они, говорят, громят подворья поляков! Неблагодарные скоты!

– Моя королева, но отчего его величество не шлет солдат нам? Ваша драгоценная жизнь в опасности.