— Увести, — махнул рукой Карл. Этот человек более его не интересовал.

Теперь лифляндского авантюриста ждал суд и, скорее всего, казнь. Вопрос — какая? Карл, обычно благодушный к побежденным, дал понять, что жалеть Паткуля не собирается.

— Отвезите его в Альтранштадтскую крепость под надежной охраной, — сказал Карл, после того как дверь за арестованным закрыли, — этого великого комбинатора, думаю, ожидает колесование или четвертование…

Иоганн Паткуль был тут же отвезен в Альтранштадт, где проведет два месяца в цепях, а затем под прикрытием тридцати драгун его препроводят в местечко Казимеж, близ Познани. Там великого авантюриста примет под караул полковник фон Гьельмс. Карл XII на возвратном пути из Саксонии подпишет приговор военного суда, бывшего под председательством фельдмаршала Реншильда, присуждавшего Паткуля к смертной казни через колесование снизу вверх и затем через четвертование. Казнь будет приведена в исполнение в Казимеже… Умрет Паткуль, как и подоабает военному офицеру, мужественно… Август будет возмущаться жестокой расправой над бывшим товарищем по авантюрам и заговорам, заявляя, что такая казнь не красит честь Карла. Впрочем, чего ждал Фридрих? Что виновного в трагедии аж шести народов человека оштрафуют? Виноватыми в расправе над Паткулем были, есть и будут лишь два человека: сам Паткуль и Фридрих Август II по прозвищу Сильный.

* * *

Что касается войны, то даже Карл уже не мечтал о быстром ее окончании, о чем еще совсем недавно часто говорил. Несмотря на годовой «отдых» в Саксонии, войска продвигались медленно. В октябре 1707 года в Слупце, к северу от Калиша, король почти месяц дожидался подкреплений из Швеции и Финляндии, после чего его силы выросли до сорока с лишним тысяч человек. На целых четыре месяца Карл застрял к западу от Вислы: польский тыл надо было сделать безопасным. Чтобы подкрепить слабое войско Станислава Лещинского, пусть в нем и насчитывалось до восемнадцати тысяч ратников, ему оставили еще восемь тысяч солдат шведского войска.

Король-полководец полагал, что Лещинский управится с Коронным войском сандомирских конфедератов, поддерживаемых Московией, а великий литовский гетман Михал Вишневецкий также с восемью тысячами солдат вместе с Сапегами (четыре тысячи) разобьет хоругви польного литовского гетмана Огинского, все еще державшего сторону царя. Вялая гражданская война литвинской шляхты под девизом «шляхетская кровь должна не проливаться, а умножаться» гасила силы Великого Княжества. Ни сандомирские, ни варшавские конфедераты не горели желанием ввязываться в войну на востоке. Польско-литвинская сумятица и ожидание шведских пополнений подарили царской армии дополнительную передышку.

И все же восемь лет походной жизни и боев подточили дух «синей рати», как и строгую протестантскую мораль. Проповедник королевских драбантов Энеман все чаще упрекал солдат армии Карла в своеволии и распутной жизни среди лютеран в Саксонии, жаловался самому королю. Но Карл молчал и только хмурил брови. Война оказывалась не совсем такой, как ему казалось с самого начала.

Глава 21

”Стуль маскалі, а сьюль швяды!”

Как в таких сложных условиях отражать возможное шведское нашествие — такой вопрос встал перед штабом Петра I. Был изначально план дать бой на Висле или Западном Буге, с опорой на гродненскую базу. В Жолкове, где пребывало московское командование с декабря 1706 года по апрель следующего года, решили использовать другую тактику. В Прибалтике шведская армия успешно воевала за счет подвоза припасов с моря. Война в Польше и Литве велась путем выдавливания контрибуций из местного населения… Погасить наступательную войну шведов Петр I решил планомерным отступлением и измором, опустошая пространство вокруг противника.