Таня тихонько вздохнула, и мужчины сразу же поняли, что на лицо самая банальная история: медсестра влюблена в доктора, с которым вместе работает и которого справедливо считает гением. И, разумеется, мечтает выйти за него замуж. А гений несколько лет мечтает стать собственником квартиры в центре Москвы и ради этого идет против природы. А заодно против закона. Ведь его уникальной методикой могут воспользоваться не только законопослушные люди. Например, женщина, которую он прячет на даче.

— Когда вы последний раз оперировали вместе, Таня?

— Ой, это было… Меньше месяца назад! Так странно!

— Что странно?

— Все было сделано в обстановке какой-то таинственности. Никто не видел, когда приехала женщина. Андрей Ильич сам подготовил ее к операции и только потом позвал меня. Был уже поздний вечер, все разошлись, остались только дежурные медсестра и врач в стационаре. У нас есть несколько отлично оборудованных палат для сложных случаев, когда клиентов надо понаблюдать. А мы оперировали в поликлинике, в маленькой комнатке, где обычно устраняют незначительные дефекты внешности.

— И вас не удивила вся эта таинственность? — спросил следователь Лиховских.

— Знаете, я ко многому уже привыкла! — Девушка решительно тряхнула кудряшками. — Ведь речь идет о пластической хирургии! — Тем бо…

— Как выглядела эта женщина? — перебил ее Антон. Дело-то сделано, какая теперь разница?

— Ее волосы были спрятаны под шапочку.

— Вот те раз! — присвистнул следователь.

— А что вы хотели? Операция-то на лице! Они же будут мешать!

— А цвет глаз? — напряженно спросил Антон.

— А глаза у нее были закрыты Андрей Ильич сказал: «Сразу приступаем», — и я дала ей наркоз.

— Ну а черты лица? Нос прямой? Или чуть вздернутый? Какой?

— Лицо было покрыто сеточкой из йода. Он уже наметил основные линии, по которым собирался делать надрезы Я была слишком занята своими прямыми обязанностями, чтобы ее разглядывать. Женщина и женщина. — Таня пожала плечами. — Лет тридцати с небольшим. Кажется, не полная. Но ее тело было закрыто простыней.

— Вы раньше ее видели? Может, она была вашей постоянной клиенткой?

— Может, и была. Но я ее не узнала. Андрей Ильич так красиво работал! Я смотрела только на его великие руки! Когда он работает, я ничего вокруг не замечаю!

— А зря, — обиженно буркнул Лиховских. — Поклоняетесь своему богу, а он черт знает что творит!

— Андрей Ильич — гений! — отрезала Таня.

— Ну, хорошо. — Они притормозили у светофора, и Антон повернулся к девушке. — Начнем с другого конца. Ведь она была под глубоким наркозом, так?

— Да, — кивнула Таня.

— Антон, желтый, — напомнил Лиховских.

— Быть может, нам остановиться и где-нибудь поужинать? Таня, как?

— Ой, нет, я спешу!

— Жених что ли ждет? — ревниво буркнул Лиховских. Как всякий молодой неженатый мужчина, он не уставал ревновать встреченных им симпатичных девушек. А вдруг это та самая, единственная? И у нее есть другой!

— Как вы можете! — обиделась Таня. Андрей Ильич был вне конкуренции. — Мама. Мама меня ждет.

— Пусть мама. — И Лиховских отчего-то разулыбался. — А после операции она была все так же в состоянии наркоза?

— Да, конечно! Операция длилась несколько часов! Мы закончили глубокой ночью, потом Андрей Ильич вызвал дежурную сиделку.