Майкл не слышал выстрелов, но слышал, как застучали пули, как лопнуло заднее стекло, глухо звякнул металл. Вместо того, чтобы выполнить команду охранника и скрыться в машине, они все, Майкл, Элизабет и Дуглас, инстинктивно упали на тротуар Н-стрит.

Женщина в «вольво» показалась ему подозрительной с первого взгляда, но Майкл не сразу сообразил, что это может быть Ребекка Уэллс. И теперь, прикрыв собой упавших на камни тестя и жену, он стал свидетелем последних секунд жизни агента службы безопасности. То, что два других охранника не ответили на вызов, могло означать лишь одно: их уже убрали. Ему снова вспомнилось переданное через Джерри Адамса предупреждение Шимуса Девлина: Ребекка Уэллс искала киллера-профессионала, чтобы убить Дугласа Кэннона. Если она здесь, то и киллер должен быть где-то рядом.

Он вытащил «браунинг». Водитель все еще сидел за рулем лимузина, пытаясь укрыться за спинкой кресла. Майкл схватил жену и тестя.

— Полезайте в машину!

Элизабет, пригнувшись, забралась в салон и упала на заднее сидение. В ту же секунду пуля, выпущенная девятимиллиметровой «береттой» разнесла голову телохранителю. Фонтан крови вперемешку с кусочками мозгового вещества ударил через разбитое заднее стекло. Элизабет вскрикнула и беспомощно посмотрела на Майкла.

Глаза ее вдруг расширились от страха.

— Майкл! Сзади!

Майкл повернулся и увидел стоящего на верхней ступеньке крыльца человека. Правая рука незнакомца взметнулась вверх, и из дула пистолета вырвались два язычка пламени.

И хотя было почти темно, Майкл мгновенно узнал это движение руки и эту характерную манеру вести огонь навскидку.

На ступеньках крыльца его дома стоял Октябрь.

Первая пуля срикошетила от крыши лимузина. Вторая попала в спину посла в тот самый миг, когда он прыгнул в салон. Дуглас, застонав от боли, тяжело свалился на колени дочери.

Майкл, не целясь, несколько раз выстрелил в Октября, вынудив противника отступить в дом.

— Гони! — крикнул он водителю лимузина. — Увози их отсюда!

Шофер кивнул и выпрямился. Двигатель взревел, и машина сорвалась с места.

Последним, что увидел Майкл, было бледное лицо Элизабет, кричавшей через разбитое заднее окно:

— Дети, Майкл! Дети!

Майкл нырнул между двумя припаркованными почти впритык машинами, чтобы хоть на несколько секунд укрыться от палящих с двух сторон Октября и Ребекки Уэллс. Воспользовавшись паузой, Октябрь снова появился на крыльце. Майкл прицелился и выстрелил. Киллер скрылся в доме. И тут же разлетелось на кусочки окно стоящего рядом автомобиля — стреляла женщина.

В окнах домов вспыхнул свет. Улица проснулась. Майкл повернулся и увидел Ребекку Уэллс, которая, стоя за открытой дверцей «вольво», вела огонь над крышей. Он вскинул «браунинг», но подумал, что если промахнется, то пуля может попасть в соседний дом и убить ни в чем не повинного человека, подошедшего к окну посмотреть, что такое творится на его тихой улочке.

Держа на мушке входную дверь собственного дома, Майкл думал о детях. Господи, только бы они были в детской, наверху.

Он расстрелял в Октября уже целую обойму и, вставляя новую, услышал далекий вой полицейской сирены. Наверно услышали перестрелку. Или, может быть, охранник успел все же подать сигнал тревоги. К первой сирене присоединилась вторая, потом третья. Звук нарастал, приближался.

Октябрь выскочил на крыльцо и махнул Ребекке рукой.

— Уезжай! Убирайся отсюда!

Первый полицейский автомобиль выскочил на Н-стрит.

Октябрь дважды выстрелил по машине.

— Быстрее, Ребекка! Уезжай!

Майкл передернул затвор и послал в сторону дома четыре пули.

Поняв, что медлить уже нельзя, Ребекка прыгнула в «вольво».