— Напрасно беспокоитесь, — парировала Катя. — Я — человек, привыкший ко всякому. Поскольку в медицине уже лет двадцать.
Она подняла левую руку Бертрана.
— Лупа у вас есть?
Эксперт молча протянул ей лупу, и она низко склонилась над телом, всматриваясь в него и медленно продвигая лупу над телом.
— Есть… — победно провозгласила она, будто и не сомневалась в том, что увидит.
— Что? — уязвленно спросил Теодозий Иванович. Ирина вскочила со стула и подошла поближе.
— Дайте мне тоже повязку, — и тут же натянула ее на лицо, нетерпеливо наклонившись к телу Бертрана Доде.
— Вот две розоватые шишечки. Это волдыри. Классическая реакция кожи на удар током. Сначала наблюдается эритема — красные пятнышки…
Теодозий Иванович поспешил перебить ее:
— Затем воспалительная гиперемия, вызванная расширением артерий. И на финальной стадии появляются волдыри, как следствие повышенной сосудистой проницаемости.
Катя ласково улыбнулась ему:
— Теодозий Иванович, я вовсе не собиралась обставить вас. Просто я знала, что нужно искать.
— А откуда вы знали? — ревниво спросил он.
Катя в недоумении пожала плечами.
— Сама не знаю. Называется — женская логика. У меня так бывает, одна тема тянет за собой другую. Такая цепная реакция. Крючок в газовом пистолете неудобный, а электрошокер проще в обращении.
— А это при чем? — вытаращил свои карие глаза Теодозий Иванович на Катю, и они сверкнули двумя угольками в свете яркой лампы.
— Не берите в голову. Это опять же. из области женской логики.
— Ладно, теперь становится понятно. Именно ударом тока от электрошокера убийца вывел из строя этого француза. И когда он упал, убийца поволок тело от дорожки в кусты. Ему важно было обезвредить француза, но не наследить. В кусты его заманить он, видимо, не пытался. Француз явно бы удивился, — заговорил Турецкий.
— И уже в кустах решил его ограбить. Но сначала перерезал горло, — подхватила Ирина.
— Или стал грабить, а тот очнулся. Потому что действие электрошокера недолговременное. И тогда он перерезал ему горло.
Теодозий Иванович все еще стоял над трупом, наклонившись так низко, что его спина выгнулась колесом. Кате он почему-то напомнил журавля.
— А вот еще следы… — глухо сказал эксперт. — На бедре…
Все наклонились над еле заметными следами.
— К завтрашнему утру от них ничего не осталось бы… — задумчиво произнес Теодозий Иванович. — Этот француз, получается, в кустах приходил в себя дважды. Что-то помешало напавшему сразу уйти, после первого удара. Ведь вытащить деньги из бумажника — секундное дело… А он почему-то все медлил.
— Может, услышал голоса? Кто-нибудь проходил недалеко?
— А может, там не только деньги были?.. — стал размышлять вслух Турецкий.
— В траве валялись фотографии, паспорт, прочие бумаги… — напомнила Ирина.
— Нет, дело не в этом. Могло быть еще что-то. Или громоздкое, или неудобное…
— А может, все гораздо проще? Он не решался убить француза. Поэтому оттягивал время.
— Не решался, заранее заготовив нож?
— Бывает и так, — подтвердил Турецкий.
— Убийца знал, что убьет француза.
— Откуда ты знаешь, Ира? — спросила Катя.
— Потому что это четвертая жертва за два месяца, убитая подобным образом. |