|
Мы вместе это выясним. Я постараюсь не разочаровать тебя. – Магнус замолчал и взглянул на свои пальцы, которые теперь едва касались ее локтей. – Я хотел рассмотреть тебя поближе. Ты чиста, как я и предполагал. У тебя очень белая кожа. Я наблюдаю за тобой уже два дня. – Да, кожа у меня белее, чем у тебя. – Это потому, что ты ирландка. Разве не так? Она кивнула, и Магнус заметил боль в ее глазах. – Твои родителя умерли? – спросил он, желая выяснить причину внезапной грусти. – Когда ты потеряла мать? – Три года назад. Ее звали Мара. Олав познакомился с ней в Лимерике и женился на маме, когда мне было восемь лет. Мой отец умер за год до этого, и матери приходилось нелегко одной с ребенком на руках. Потом мы переехали сюда. – А маленькая девочка, с которой я вчера видел тебя, это дочь Олава? Зарабет гордо вздернула подбородок, и Магнус удивился и порадовался этому неожиданному проявлению характера. Что же в его словах могло вызвать такую бурную реакцию? – Лотти – моя сестра. И мне безразлично, кто ее отец. – Значит, Олав. – Да, но я люблю Лотти, и она моя. – Нет, она дочь твоего отчима. Зарабет пожала плечами и отвернулась. Магнус понял: она еще сказала бы что то о своей сестре, если бы не его резкость. – Не важно, что ты думаешь об этом. Я должна идти. Мне нужно найти новое ведро. Я не могу задерживаться. – Я куплю тебе ведро, – сказал он и, несмотря на то что девушка отрицательно покачала головой, твердо добавил: – С этого момента тебя должно интересовать, что я думаю. Мое мнение будет определяющим в твоей жизни. Ты станешь руководствоваться моими словами. Помни об этом, Зарабет. А теперь я провожу тебя домой. Мне нужно поговорить с твоим отчимом. Ты не знаешь, он просит большой выкуп? Она удержала Магнуса за руку. Удивление и раздражение, вызванные его самонадеянностью, уступили место смирению. Ей придется принять неизбежное, подумала Зарабет. И эта мысль ужасала ее. «Неужели я совсем потеряла разум? Ведь я знакома с этим человеком всего несколько минут!» – Магнус, ты слишком торопишься. Я тебя совсем не знаю. Ты должен понять… – Она осеклась, поймав себя на том, что нервно ломает руки. Девушку настолько поразила собственная реакция, что она замолчала на несколько секунд. Викинг терпеливо ждал, когда она все таки выскажет то, что хочет. Зарабет набрала полную грудь воздуха и продолжила уже спокойнее: – Если хочешь, мы встретимся здесь завтра утром и поговорим. Ты расскажешь мне о своей жизни в Норвегии. Я должна получше узнать тебя. Это все, на что я могу дать согласие сейчас. Ты не против? – Ты узнаешь меня получше, когда станешь моей женой, – ответил Магнус, очень недовольный тем, что девушка продолжает возражать ему. Харальдсон был расстроен и нетерпелив, но его взгляд по прежнему сохранял искреннюю нежность, которая не могла не растрогать девушку. Она испытывала странное и неизвестное ей доселе теплое чувство. – Ты очень нужна мне. Я не буду торопить тебя, хотя мне очень трудно сдерживаться. Но послушай, Зарабет, ты станешь моей женой, и очень скоро. Я собираюсь вернуться домой через десять дней. – Десять дней! Но это невозможно! Ты просишь меня… – Впервые в разговоре с мужчиной она не находила нужных слов и в отчаянии всплеснула руками. – Здесь мой дом, тут я провела последние десять лет жизни! Я ничего не знаю о Норвегии, кроме того, что люди там светловолосы, грубы и жестоки. Они приплывают к нам на длинных лодках, убивают, грабят и разоряют все вокруг! – Я не жестокий. |
