Мать замолчала и улыбнулась Оливеру широко и открыто, а он задумался, стоит ли это делать, но всё же спросил:

– Мама, папа, а на что это похоже, продолжение жизни после смерти? Это сильно изменило вас?

Ему ответил отец, который с добродушной, лукавой усмешкой сказал, с лёгкой иронией в голосе:

– Олли, больше всего это похоже на то, чем я занимался всю свою жизнь после того, как снял мундир космодесантника. Только теперь нам приходится трудиться круглые сутки, но зато работа не такая утомительная, как прежде. Ну, и ещё мы с мамой не расстаёмся ни на минуту и по прежнему любим тебя. А ещё Олли, с нами рядом постоянно находятся все Стоуны, которые когда-либо родились и с честью прошли свой земной и внеземной путь и знаешь отчего мы счастливы больше всего? – Оливер Стоун отрицательно замотал головой, а его отец ответил – Ни один из Стоунов не оказался потерян для Матидейнахш, всех она приняла в своих сверкающих ледяных чертогах и мы все слышим её чарующую, бесконечную песню. Ну, это я сказал тебе для того, чтобы ты передал мои слова леди Аурелии. На самом деле все Стоуны просто слились с Творцом, а у него миллиарды имён и миллиарды самых различных обликов. Вселенная ведь большая, сынок, а он один, но в нём соединилось бесконечное число разумных существ. Творец, перейдя однажды грань миров, существует вечно и ему не страшна никакая энтропия. Ну, а теперь тебе пора возвращаться, Оливер. Помни, мы всегда с тобой.

Отец и мать Оливера Стоуна встали и отошли от стола на несколько метров, а из яблоневого сада к ним стали быстро подходить его предки, близкие и самые далёкие и вскоре он, стоял на большой, зелёной лужайке, а вокруг него на призрачном амфитеатре стояли тысяч радостно улыбающихся людей и все они являли собой его род. Они приветственно помахали рукой своему потомку, перенесшемуся живым через время гораздо более продолжительное, чем весь срок их существования в материальном мире, и исчезли, а Оливер вернулся и оказался на внутренней поверхности построенной им Сферы. Вместе с леди Аурелией он сидел на башне силового регулятора нейтринного охлаждения Солнца, они смотрели на Луну, закрывающую собой и Землю, и Солнце. На обратной стороне Луны, прямо по центру, глубоко под лунной поверхностью, неподалёку от лунного кратера Липский, находилось убежище Сойнаруса и они увидели и бункер, и самого творца Танатоса. Это существо, принявшее облик Оливера Стоуна, облачённое в белую тогу с золотой отделкой, понуро сидело в самом обычном кожаном кресле посреди большого, круглого и светлого беломраморного зала с колоннами дорического ордера и тупо, иначе не сказать, таращилось на небольшой, пульсирующий чёрный шар, паривший низко над полом белого мрамора. Выглядел Сойнарус, словно раскрашенная статуя.

Если в тот момент, когда Оливер Стоун только узнал о Вечных он и думать не стал бы присоединиться к их числу, то после ледовой медитации и особенно любовного паломничества, полностью изменил свою точку зрения. Сидя в кресле за своим летающим креслом, он ещё раз показал всем берлогу Сойнаруса и сказал суровым, непререкаемым тоном:

– Господа звёздные дворяне, даже думать забудьте о том, что нас поджидает в этом волчьем логове какая-то особая опасность. Как только вольный капитан де-Клуа разберёт Танатос на части, мы мгновенно телепортируемся в его бункер и дадим ему несколько минут на то, чтобы он объявил всеобщую тревогу.