Несколько камней с остатками искусной резьбы были разбросаны поблизости. Это были очень древние обломки, если судить по тому, как ветра и солнце успели поработать над ними.

— Эй! — позвал Конан. — Олдвин!

— Я здесь, — к великому удивлению киммерийца отозвался знакомый голос, и из-за поваленного ствола показалась растрепанная голова бритунского ученого. — Я здесь и даже жив, как это ни поразительно.

— Вас это тоже изумляет? — спросил киммериец, быстро приходя в себя. — Кром! Мы живы!

— Вот именно, — со стоном Олдвин уселся на поваленный ствол и принялся растирать ушибленную ногу. — С тех пор, как на нас обрушился этот проклятый потолок, я решительно ничего не помню.

— Я тоже, — буркнул Конан. — Должно быть, мы как-то выбрались.

— В бреду? — осведомился Олдвин. — Впрочем, подобные случаи описаны. Брат, находясь в бреду, спас сестру-недоумка, и потом никто не мог объяснить, что именно случилось и почему оба не пострадали…

— Вы так рассказываете, как будто всем хотелось, чтобы они пострадали, — заметил Конан.

— По большому счету, да, — пожал плечами Олдвин. — Это было дело о наследстве. Но дети спаслись.

— Хорошая история, — вздохнул киммериец. — В конце концов, не имеет значения, как мы очутились здесь. Будем смотреть правде в глаза: мы живы, у нас нет ни лошадей, ни воды, ни припасов, и мы — посреди пустыни. Прекрасный способ умертвить нас наиболее болезненным и долгим способом.

— Вы сами не верите в то, что говорите, — рассердился бритунец. — Вы что, хотите испугать меня?

— Да, — сказал Конан.

— Ну так вам это удалось! А теперь давайте перейдем к делу, — Олдвин вздохнул. — Что вы предлагаете?

Конан не ответил. Насторожившись, он вытянул шею и пристально всмотрелся в какую-то темную точку, которую только сейчас заметил впереди, за барханом.

— Тише! — остановил он приятеля, подняв руку. — Там кто-то есть.

Конан встал и вытащил из ножен кинжал — единственное оружие, которое у него еще оставалось.

— Оставайся здесь, — бросил он бритунцу, — я посмотрю, что там творится.

Он заскользил по песку, готовый в каждое мгновение схватиться с неведомым врагом. Олдвин, не на шутку встревоженный, следил за ним.

Неожиданно Конан остановился, сунул кинжал в ножны и рассмеялся.

— Сюда! — крикнул он Олдвину. — Сдается мне, я нашел разгадку нашего спасения!

Эпилог

Маленький городок Гоэ вырос на краю пустыни, как растут грибы после дождя. Должно быть, когда-то здесь была просто стоянка караванов, но постепенно вокруг коновязей начали возводить сараи, хижины, места для ночлега путников. Теперь Гоэ превратился в процветающий городок, население которого представляло собой пеструю смесь потомков самых разных народов и племен. Казалось, каждый караван, изо всех стран Хайборийского мира, оставил здесь потомство. — Трое путешественников сидели на ковре, расстеленном прямо на песке, под небольшим тростниковым навесом, и пили сильно разведенное вино. В качестве ужина им подали лепешки, смазанные топленым маслом. Песок остывал, пустыня нехотя отдавала ночи свое тепло.

— Не нужно господам еще чего-нибудь? — с приторной любезностью осведомился харчевник, кривоногий чернокожий человечек со сморщенным личиком.