Оторвалась от прибора, а руку с зажатым в ней перстнем машинально закинула за спину.

— Ох! О-о…

Схватилась за сердце. Открыла ящик, достала таблетку.

— Ох! А-а… Где перстень?

— У вас перстень, вон в руке.

— Что вы хотите? Сколько?

— Мне не надо денег. Хочу два колечка, — мне и жениху. Только красивые.

— Два колечка? Это немало, они дорогие.

Сосала таблетку, а дыхание становилось все тяжелее.

— Если нет у вас колец, давайте перстень. Пойду в ювелирный.

Говорила громко, умышленно распаляла страсти.

— Давайте перстень! Вы что, глухая? Я же сказала: пойду в ювелирный, там получу два кольца.

Побуждала старуху полезть в тайник. Тогда она узнает, где хранятся драгоценности. Анна готовилась применить газовый баллончик, завладеть ключами и вынуть драгоценности, — операция опасная, но ничего другого в голову не приходило. С нетерпением ждала, когда старуха пойдет за кольцами. И дождалась. Регина Бондарь, морщась от сердечной боли и боясь, как бы девица не подняла шум, достала из сумочки ключи и нетвердым шагом заковыляла к шкафу. Звонко щелкнул замок, второй… Долго рылась там, достала шкатулку. Анна сообразила, что тайник она не закрыла, — замки не щелкали.

У Анны уже мелькнула мысль: прыснуть ей под нос газом, но решила помедлить.

Оценщица нашла два колечка, подала Анне. При этом их взгляды встретились. Девушка испугалась, поймав на себе взгляд безумно сверкающих, сатанинских глаз. И как раз в этот момент губы старой женщины приоткрылись, посинели. Вся она напряглась, закинула голову назад, тяжело, прерывисто дышала.

— Сердце, — проскрипела она. — «Скорую».

Потянулась рукой к кнопке, но Анна придержала ее руку. Старуха, видимо, поняла замысел Анны и дернула головой, открытым ртом хватала воздух.

Тут бы в самый раз завершить дело струей газа, но Анна каким-то подсознательным чутьем поняла, что старуха и без того уж близка к последнему вздоху.

Старая женщина разжала ладонь, и перстень покатился на стол.

Старуха хрипела, тянулась к Анне. Она в эту минуту похожа была на крысу, попавшую в капкан. Силы ее покидали.

В это время в комнату вошел Костя. Посмотрел на старуху, на шкаф. Метнулся к нему, распахнул дверцу и увидел сбоку другую дверь, и она была открытой. Это был стальной тайник. Костя запустил в него руку и нащупал там большую брезентовую сумку. Оглядел стены тайника, других запоров не нашел. Стал осматривать содержимое сумки, — там были узелки, узлы, шкатулки, мешочки. Раскрыл одну шкатулку, — полна сверкающих предметов, украшений. Развязал мешочек, — и там тоже.

Вскинул сумку на плечо, плотно прикрыл дверцу шкафа.

— Пойдем.

Они были уже у двери, когда Анна вспомнила о перстне, вернулась и взяла его со стола.

Регина лежала недвижно. Дорогой Анна сказала:

— Она, кажется, того…

— Ты ей помогла?

— Нет, нисколько.

— И черт с ней. Не жалко.

В коридоре по пути к раздевалке к ним присоединился постовой, — тот что стоял ближе к двери.

Прошли за угол музея, — здесь их ожидал автомобиль Кости. Анна простилась и ушла. Костя с постовым поехали. На Литейном проспекте Костя вдруг свернул во двор, прижался к стене дома. И, видя недоуменный взгляд спутника, пояснил:

— Стряхнем с хвоста мальчиков.

— А он есть, хвост?

— Думаю, да. Постоим минут десять.

— Поздравляю, майор! Здорово вы обтяпали дельце. В сумке-то, поди, куча золота? Они все тут грабители. Старый директор умер, а на его место близкий родственник заступил.