— Рольф, а ты расскажи мне сам, — вдруг попросила девушка. — Ну, про то, как ты с мамой познакомился! Она и правда мне ничего не говорила. Ну пожалуйста!

От еды она расслабилась почище, чем от тепла утром. Сидела, положив на стол руки и со слабой улыбкой следила, как Авис кружит над наблюдающим за всеми Малышом.

— Лучше я тебе расскажу о Прести и о том, как мы нашли гнездо с маленькими дракончиками, — сказал Рольф.

Рассказчиком он был посредственным. Где развивать свой дар? Да и слушать любил больше, чем говорить. Но события тех лет внезапно вспомнились так ярко, что он легко находил слова для выражения своих чувств, говоря о меховых воротниках.

— То есть у тебя на Островном Ожерелье много дракончиков?

— Много.

— Ты настоящий повелитель этой мелочи! — рассмеялась она. — Расскажи про островных. Что они делают? Любят купаться в океане?

— Они обожают купаться! — смеясь, сказал Рольф, гладя по плоской башке своего Ависа, севшего на плечо. — Они обожают ловить мелкую рыбку, а ещё… — Он резко замолчал, с трудом заставив себя не вздрогнуть: Кети прислонилась к его плечу — и спала.

Пришёл в себя быстро и некоторое время выжидал, пока она уснёт крепче. После чего, прислушавшись к дыханию, глубокому и бесшумному, обнял её и перенёс на свою «постель». На стол с «её» постелью он побоялся её положить: там лежала гитара, которую для начала ещё и убрать надо. А это лишний шум.

Затем Рольф осмотрелся. Что нужно успеть сделать до вечера?

Многое. Например, получить шанс выжить.

Он, мягко ступая босыми ногами, прошёл в конец комнаты, к той самой куче, в которой, как рассказала Кети, она нашла гитару. Итак, тряпки для выступлений.

Дракончики скользнули с его плеч на пол и сели по бокам от хозяина, будто тоже серьёзно рассматривая старые вещи. Среди них должны быть детали из настоящего меха, из кости — рыбные он прибрал сразу, а то войдёт кто-нибудь и уберёт тарелки… Кроме того, Рольф прихватил с собой нож из прибора. Сара позаботилась, чтобы её невольные гости чувствовали себя комфортно. Ножом пользовалась Кети — он ей привычен по прямому назначению. Но Рольфу нож нужен для другого.

Наконец он перебрал всю кучу старых вещей, пахнувших затхлостью, и отложил в сторону несколько тряпок. Натуральных мехов он нашёл немного. Неудивительно: надо быть довольно богатым человеком для артиста, чтобы позволить себе такое. Но кусочки всё же нашёл и спрятал в вырезанный кусочек ткани. Нашёл он и несколько хороших камней — минералов. Не очень сильных. Правда, один просто потряс его. В сломанной оправе, словно спрятанный под покрытием дешёвого лака он обнаружил настоящий чёрный оникс! Возможно, женщина, которая носила этот камень, считала его подделкой — пластиком, как и всё остальное из украшений. Поэтому и покрасила самым обычным лаком для ногтей — лишь бы видно было, что это блестящий камешек.

Осторожно собрав кучу оставшегося тряпья, Рольф осторожно вышел из комнатушки и прошёл коридором к кабинету Сары. Стукнул.

— Сара, к тебе можно?

— Заходи, Рольф!

— Вот это, — он вывалил на её стол ветошь, от «аромата» которой сморщилась даже она, — можно порезать?

— Режь, сколько угодно, только для своей девочки оставь юбки, в которых она выступать будет, — недовольно маша на него рукой, сказала хозяйка бистро.

— Почему ты постоянно называешь Кети моей девочкой? — улыбаясь, спросил Рольф, снова сгребая со стола свою добычу.

— Ну, неправильно, конечно, называю… Поверь старой женщине, — торжественно сказала Сара и засмеялась его обалдевшим глазам: — Старая-старая! Никуда не денешься! Поверь мне, девочка эта считает тебя своей собственностью! Но ей приятно, когда я говорю, что она твоя.