— Не знаю. Мартина с большой разборчивостью относится к зверям.

— Ты сказала, что внучке твоего дяди Вадима исполняется только семь лет. О какой разборчивости ты говоришь?

Даниэла поставила зайца на прилавок и вздохнула. Все совсем не такпросто, — подумала она, Они находились в самом популярном в Москве магазине для детей — “Детском мире”. С открытия до закрытия здесь неизменно толпилось огромное количество посетителей.

— Здесь чертовски душно, Данушка, — заметил Карелин. — Надеюсь, что мы не потратим на поиски все утро.

Его жена уехала в Ленинград навестить свою мать, и он теперь мог больше времени проводить с Даниэлой.

— Как только мне попадется на глаза что-нибудь подходящее для Мартины, я тут же пойму это, — отозвалась она.

— Лично мне очень понравился заяц.

— Потому что он был самым первым. Тебе не хочется потрудиться хоть чуть-чуть, — Даниэла взяла его под руку.

— Нет, мне понравилась его, то есть ее мордочка. Я видел, как у нее подергивались усы.

Она рассмеялась, обегая глазами прилавки по обеим сторонам прохода.

— Знаешь, — промолвила она через минуту, — похоже, ты был прав.

Вернувшись в отдел мягких игрушек, она снова взяла с прилавка того же самого рыжеватого зайца.

— Откуда ты знаешь, что он понравится твоей племяннице?

Даниэла взглянула на мордочку зайца. Она не могла сказать Карелину, что игрушка предназначалась для их еще не родившегося ребенка и что ей хотелось в последний раз почувствовать присутствие возлюбленного рядом с собой, чтобы потом, возможно, годы спустя, вспоминать этот момент без гнева, обиды или сожаления.

— Бери ее. Она просто чудесна, — посоветовал Карелин.

Даниэла уплатила за игрушку. Пока продавщица упаковывала зайца, Даниэла вытащила из сумочки конверт и безмолвно вручила его Карелину.

Искоса взглянув на нее, он аккуратно вскрыл конверт.

— Боже правый, — тихо воскликнул он.

Он пробежал глазами снимки, и у него появилось сосущее ощущение в животе. Разглядывая себя и Даниэлу, запечатленных в самые интимные моменты своей близости, он откровенно растерялся. Ему стало стыдно.

Добравшись до последней фотографии, он осведомился:

— А где негативы?

— Я сожгла их.

— Как тебе это удалось?

— Не все ли равно? Лучше не спрашивай.

— Данушка, я хочу знать правду.

Казалось, он на глазах превратился из влюбленного принца в партийного босса вроде такого, каким был Малюта.

— Поверь. Тебе не нужно ее знать.

— Как они попали тебе в руки? Ты украла их?

— Отнюдь. — Она взяла сверток из рук продавщицы. — Он сам мне их отдал.

— Значит, с ним приключилось нечто из ряда вон выходящее. Иначе он никогда бы не сделал этого.

— Он находит, что я очень мила.

— Даниэла!

Она сдвинулась с места, и Карелин поспешил за ней следом.

— Он же люто ненавидит тебя.

Она промолчала в ответ.

Взяв ее за локоть, Карелин повернул ее к себе лицом. Вокруг сновали покупатели, и Даниэле то и дело приходилось перекладывать игрушку из одной руки в другую.

— Я хочу знать, — повторил он.

— С какой стати? — Она внезапно почувствовала себя обманутой и ужасно несчастной. — С какой стати ты должен знать все? Разве ты рассказываешь мне все?

— Конечно.

— Ты лжец, — горячо заявила она.