— Что за клятва у вас? Любить-беречь?

— Да-а, — протянула Айша, убирая пепельный локон за ухо. — Что-то вроде того. Только она построена по законам заклятия. Обещание, которое позволит связать души. Так вот! Клятвами вы обменяетесь, держась за руки. Потом по очереди выпьете ритуального вина. Хватит одного глотка.

— Хорошо, попробую не увлекаться.

— Шел!

— М-м?

— Ничего. После вина вы замкнёте цепочку ритуала поцелуем, Преподобный объявит вас супругами. И всё, дальше вас поздравляет толпа, и вы едете в Замок в открытой карете.

— А потом опять бал?

— Ты даже не хочешь торжественно разрезать торт?

Шелара улыбнулась, вспоминая, что они с Альшером сделали с тортом в кондитерской.

— Нет, разрезать — это прошлый век!

Немногим позже Шелара стояла перед зеркалом в тяжёлом лоснящемся платье из серебряного глазета с вышивкой из золота с чёрным-чёрным лицом: мрачность настроения не развеял даже завтрак, приготовленный искуснейшими поварами Замка. Айшариль заглянула в зеркало, оценивая её отражение, и жестом, словно скатерть накидывает на стол, опустила ей на голову серебристую фату и прижала её короной. Да-да, она же Принцесса, как-никак. Какая-никакая…

— Ну, как? — Айша отошла, удовлетворённо любуясь результатом.

— А я-то надеялась, что буду в белом. Не затмить мне Альшера.

— В белом выходят замуж только у вас в Лерде, и то это мода последних десятилетий. У нас это очень редкая практика, демоны любят яркие цвета. А члены императорской семьи всегда идут под венец в драгоценных тканях.

Шелара заглянула в зеркало. Платье давило своей роскошью и монументальностью, тянуло вниз, как кольчуга. Под этой бронёй серебра и золота даже дышать было трудно. Шелара всё-таки вырвала один глубокий вдох и подняла фату.

— Можно я никуда не пойду?

— А сама что думаешь?

— Что я обречена.

— Обручена, правильно говорить «обручена»! Идём! — Айшариль взяла её за руку и перенесла в Собор.

Комната ожидания оказалась небольшой, каменной, со стрельчатыми узкими окнами, выходящими на окружающий собор сад. За дубовыми, цвета тёмного мёда дверьми слышался гул голосов и топот, отдающийся в сводах. Судя по всему, посмотреть на свадьбу Наследника собрался весь Шанакарт. Аншлаг обеспечен. Шелара приоткрыла дубовую дверь и в щель посмотрела на гостей. Снаружи тяжело и сладко пахло лилиями и ещё чем-то приятным, но неизвестным. А гости всё прибывали. Хотя куда уже?

— Кажется, мне пора, — Айша подошла к дверям, опустила фату Шелары и вышла, напоследок сказав, что двери ей откроют слуги, когда будет нужно выходить.

Оставшись в одиночестве, Шелара подошла к окну и оперлась ладонями в узкий подоконник. Она уже начинала уставать от тяжести платья. Здесь, конечно, были стулья, но, если сидеть в платье было ещё можно, то вот вставать потом… Девушка вздохнула, борясь с жёстким корсетом, и посмотрела на улицу. Ветер качал кусты роз, раздувал флаги.

— Если ты всё-таки надумала сбежать, окно открывается, а я могу задержать погоню.

Шелара улыбнулась.

— Зачем ты пришёл? Ты разве не знаешь, что видеть невесту до свадьбы в подвенечном платье — к беде, а чужую невесту — к большой беде?

Она повернулась. Альшер стоял у дверей, как всегда белый, словно айсберг.

— Я не верю в приметы.

— А во что же Вы верите, Принц Альшерриан?

— В себя, это очевидно, — он прошёл по комнатке, приблизился к ней и поднял её серебристую фату.