Не успел я сделать и тридцати шагов, как сзади раздался взрыв. Какой-то псих выскочил из-за скалы и врезался в «линкольн». Его машина отскочила к скале и взорвалась, перекрыв дорогу, а «линкольн» кубарем полетел вниз. Авария произошла в натуральном виде. Навстречу мне выскочила полицейская машина, я с трудом сумел отскочить в сторону. Затормозить они не успели и врезались в горящую машину лихача. Патрульную, как пружиной, откинуло назад. Благодаря этому она не загорелась. Через две минуты появилась машина Олафа, и я успел подать ему знак. Он остановился. Мы подошли к полицейскому шарабану и открыли переднюю дверцу. Рэй Атвуд вывалился на мостовую. Он был жив, но без сознания. Сидящий за рулем сержант уже не дышал.

Мы стащили Атвуда в овраг, я раскроил ему череп, забрал его вещи и пиджак, а на него надел свой, облил бензином и поджег. В задний карман подбросил документы Сэда. Все это. не мне, а Тэйлору пришло в голову.

Мы выбрались на дорогу и уехали. Олаф вызвал знакомого врача – так надежней. Мы были уверены, что Атвуд отправился на тот свет. Таким образом, мы убили сразу несколько зайцев. Первое: я отомстил Сэду. Второе: избавился от назойливого преследователя. Третье: сохранил двести тысяч, которые предназначались Атвуду или, по его плану, прокурору. И наконец, следствие будет прекращено, все будут полностью уверены, что я и Сэд погибли.

Но не успели мы приехать к Тэйлору, как его вызвали на место катастрофы. Полицейские определили по номеру «линкольна», кому принадлежит машина, нашли документы Марчеса и вызвали его адвоката на опознание. Олаф уехал, а я остался ждать.

Стара ухмыльнулся и закурил новую сигарету.

То, что он рассказал, не умещалось в Моем больном сознании.

– Так, значит, я и есть лейтенант Рэй Атвуд.

– Совершенно верно, дружок. На этот раз ты получил свое истинное имя. С ним ты и умрешь.

– Но зачем я вам понадобился после?

– Это все идеи Олафа. Вернувшись, он рассказал мне, что был на опознании у Лопеса. Оказалось, что человек, которого привезли, жив и он сможет спасти его. Но гарантирует только жизнь. С такой травмой черепа челочек не может оставаться полноценным. Беспомощная кукла, лишенная дара речи и не умеющая даже ходить. В лучшем случае этот человек лишится памяти. Тогда у Тэйлора возникла идея. И адвокат просит Лопеса проделать две операции: хирургическую и пластическую. Дорогое удовольствие, но мы пошли на это.

Сначала я негодовал: зачем он нам нужен, пусть подыхает, но одну деталь я не учел. Если бы ты подох, то газеты раструбили бы на всю вселенную, что погибли и Старк, и Марчес. Как же тогда быть с деньгами, если наследник мертв? И Тэйлор убеждает полицию, что ты Сэд Марчес, а банкиров – что в живых остался Элвис Старк. И второе, не менее важное обстоятельство: мне необходимо смыться. Мою внешность знает каждая собака в Калифорнии, а нам предстоит заканчивать дела с банкирами. Стоит появиться на людях, как меня сцапают. Так почему бы не использовать тебя? Общайся с банкирами, ставь печать. Засекут расторопные ребята из прокуратуры, так схватят тебя, а не меня. Короче говоря, с помощью отличной обработки, ты стал моей ширмой. Все шло как по маслу, но не успел ты выйти из больницы и встать на ноги, как твоя вторая натура – натура легавого, засевшая в тебе крепче памяти, начала вынюхивать – что, да где, да почему.

Ты ничего не помнил, но сыщик в тебе остался! Это оказалось для нас полной неожиданностью.

– Значит, адвокат мне лгал до последней минуты!

– Не знаю, чего он тебе наплел, он мастак на такие дела. Видел бы ты его в суде, как он из убийц делает невинных овечек, и наоборот. Отец не взял бы к себе тугодума и растяпу.